Кошмар в мини-юбке

— Знаю, — перебила Прохорова, — хотите уговорить меня не отправлять детей в школу.

— Напротив, — возразила я, — после покушения мое мнение изменилось. Стало ясно, на что могут пойти преступники, их возможности, уровень профессионализма исполнителей. Теперь я считаю, что дети могут посещать школу под моей охраной безбоязненно. Вам не следует запирать их в четырех стенах.

— Ну вот и прекрасно. Наконец-то вы поняли, что я вам давно втолковывала, — огорошила меня Елена. Обратная психология с ней не сработала. Из дома вышел бледный и осунувшийся Виталий.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила у него Елена. В ее взгляде я заметила такое, что сильно засомневалась в их чисто рабочих отношениях.

— Нормально все, — пробурчал Виталий.

Я отозвала в сторону начальника службы безопасности Прохоровой.

— Слушай, Виталий, у нас на хвосте уже пару дней висит белый «Форд». Надо бы как-нибудь переговорить с ребятами, что в нем за нами следят. Я бы сама, но с детьми опасно устраивать гонки. Лучше сообщить в милицию.

— Я пошлю Родиона, — ответил Виталий устало.

Возражать я не стала. Родиона — так Родиона.

Появившиеся дети выглядели значительно хуже своей матери. Из Рината нельзя было вытянуть слова и клещами. Алина с виду казалась безразличной ко всему, но круги под глазами показывали, что она переживает не меньше брата. В школу мы ехали молча. Я видела, как приклеившийся к нам «Форд» на светофоре подрезала хозяйская «Волга», на которой Родион обычно возил из магазина продукты. Сзади на затормозивший «Форд» на небольшой скорости въехал «КамАЗ», смял багажник и протащил «Форд» вперед. Дальнейшего развития событий я не видела. Наша машина повернула. Что ж, посмотрим, чего этим добьется Родион.

Занятия в школе пролетели незаметно. Пока Алина и Ринат грызли гранит науки, я, сидя в своем любимом косметическом салоне, успела выяснить по телефону через знакомых в органах личность киллера, убитого Виталием. Мне пообещали переслать по Интернету отчет судебно-медицинской экспертизы по вскрытию тела убитого.

«Все-таки полезно иметь вот таких знакомых», — подумала я, занося в записную книжку имя и адрес человека, нападавшего на Прохорову. Киллер — Курочкин Виктор Сергеевич — бывший спецназовец, участвовал во многих боевых операциях на Северном Кавказе. Полтора года назад уволен в запас по состоянию здоровья. Характеристика по месту службы отличная. После армии нигде не работал. Перебивался случайными заработками. Имеет несовершеннолетнюю дочь. Жена умерла от рака еще за год до его увольнения из армии. Дочка все это время жила с бабушкой. Никакого криминала за ним не водилось. Соседи, хорошо знавшие его, говорили, что он любит приложиться к бутылке, а потом в пьяном виде хвастать всем, как он «мочил чурок».

Из потайного отделения в сумочке я достала несколько фальшивых удостоверений: одно — работника узла связи, одно — электросетей, еще газовика и журналистки «Вестей Тарасова». Удостоверение журналистки я оставила, а остальные убрала обратно.

— Вот это она, сидит тут постоянно, — донесся до меня осторожный шепот, — да, брюнетка в очках и костюме, похожа на учительницу.

Я сделала вид, что поправляю макияж, открыла пудреницу и направила зеркальце так, чтобы видно было сплетничающих обо мне.

Косметолог — кажется, Лера, я слышала, как произносят ее имя посетители салона, — жаловалась на меня представительному молодому человеку в очках, при галстуке, в белой рубашке, темных наглаженных брюках и сверкающих лакированных туфлях.

— Она уже несколько дней подряд сидит и сидит, или газету читает, или просто смотрит в окно. Не знаем, что и делать, Владимир Иванович, — нашептывала Лера молодому человеку, воровато косясь на меня. — Санька было подошел, а она ему такое понесла… Наверно, дебильная.

Слушая ее, молодой человек снисходительно улыбался.

— Может, милицию вызвать? — предложила Лера.

— Нет, — негромко, но властно сказал молодой человек, — мне тут скандалы не нужны. Сидит и сидит. Главное — никого не трогает и заполняет как бы зал. Пусть посетители думают, что у нас тут сумасшедшие очереди и люди ждут целыми днями, лишь бы попасть на прием к нашим специалистам. Главное, чтобы она ни к кому не лезла. Начнет чудить — звоните лично мне, я приму меры.

Краем глаза я уловила, что Ринат и Алина вышли из дверей школы и спускаются по ступенькам. Что-то они сегодня раньше, чем обычно. Мгновенно я сорвалась с места и вылетела из дверей салона, быстрым шагом пошла к ним. Никаких намеков на опасность в пределах двора не наблюдалось, однако мои нервы были напряжены, как струны. К Алине подошел тот самый дебиловатый парень, которого я выгнала в первый день со двора Прохоровой. Тогда, помню, он приперся с целой компанией. Алина мило болтала с парнем, но, заметив меня, перестала улыбаться, сказала что-то резко, и он сразу юркнул внутрь школы.

— Слушай, Алина, а что это за парень? — поинтересовалась я у Алины как бы невзначай, когда мы пошли к машине. — Для школьника он немного староват.