Кошмарной вам ночи (СИ)

Грёза долго пялилась в потолок в полной тишине, пытаясь уснуть, но её мысли постоянно наполнялись воспоминаниями о её сегодняшнем укусе. Он был нереален. Не будь способ питания так ужасен, она поглощала бы кровь снова и снова, пока не лопнула. Горячую, вкусную кровь… Глинтвейн для вампиров.

Девушка задумалась, что, быть может, всё не так уж и плохо. По крайней мере Дина права — лучше продолжать своё существование чудовищем, чем не жить вовсе.

Когда сон наконец снизошёл к ней, Грёза погрузилась в необъятную тьму без чувств и сновидений.

Глава 3. Дело вкуса

Грёза проснулась, словно по будильнику. Она не знала, который сейчас час, но чувствовала: солнце зашло. Сверхъестественная связь с ночью пробудила её, пробудился и голод. Грёза ощущала жажду, не сравнимую ни с чем.

Она отбросила одеяло, энергично встала с постели, собрала разбросанные утром вещи, оделась, затем прошла наверх в квартиру и обнаружила на кухне Мидаса с пакетом донорской крови в руках. В глазах потемнело. Перед собой она могла видеть только вязкую багровую жидкость. Девушка медленно приблизилась к Мидасу и протянула дрожащую руку, намереваясь выхватить пакет.

— О-о, нет-нет, дорогая! Раз ты уже встала, мы пойдём охотиться. Тебе надо учиться выживать в мире людей, — сказал Мидас, выпивая всю кровь до последней капли.

Грёзу обуял гнев и жадность, её лицо исказилось в приступе ярости. Заметив это, Мидас взглянул на неё жёстко и серьезно.

— Держи эмоции при себе. Не хватало мне ещё твоих срывов.

— Ах, срывов?! — воскликнула девушка. — Я не просила обращать меня! Не просила делать из меня чудовище! Не просила обрекать меня на вечную жизнь в страдании!

— Вечную жизнь, — повторил Мидас с усмешкой. — Расслабься, никто не живёт вечно, даже сородичи. Всех когда-нибудь постигнет Окончательная Смерть.

— Что станет с тем парнем, которого я укусила? — задала Грёза вопрос, который волновал её с прошлой ночи.

— Он не превратится в вампира, если ты об этом. Благо, для продолжения рода нам нужно больше, чем просто вставить в кого-то свои клыки. Хотя ты вряд ли поняла метафору, ты же девственница.

— Откуда… С чего ты взял вообще? — Грёза заметно смутилась, но на её щеках не было румянца и быть не могло, ведь она неживая.

— Поймёшь позже, когда твоё тело полностью перестроится. Помни, что ты теперь не человек. Ты хищник, основная пища которого — люди.

— Я не буду никого калечить.

— Я, конечно, могу предложить тебе грызть крыс и кошек, но, во-первых, кровь животных не даёт вампирам насыщения, а во вторых, ты — моё дитя, а у меня довольно специфические вкусы.

— Что вы говорите, — огрызнулась Грёза. — Какую кухню предпочитаете: европейскую или азиатскую?

— Пожалуй, темноволосая европеидка до двадцати пяти лет со второй отрицательной группой и дурным характером подойдёт.

Девушка осеклась и воззрилась на вампира с недовольством, сообразив, что речь о ней.

— А сегодня мы узнаем, какие предпочтения у тебя, — добавил Мидас.

— Все вампиры страдают такой ахинеей?

— Нет, только представитили нашего клана и малки, возомнившие себя вентру.

— Ты ведь предлагал тому вампиру в красных очках выбор между мной и Кумитэ. А если бы он захотел меня?

— В том-то и заключается фокус, что не захотел, и я знал, что так будет, — ответил мужчина, выпроваживая Грёзу из квартиры.

Вечер выходного дня предзнаменовал толпы молодёжи на улицах Санта-Моники. Бары, рестораны, ночные клубы — все эти места ждали своих посетителей, а Грёза с упоением ждала момента, когда можно будет кого-нибудь сожрать.

Осознав, что думает о своих сверстниках как о пище, Грёза остановилась и с ужасом представила, что её ожидает в обозримом будущем, если уже сейчас она позволяет себе такие мысли, хотя буквально десять минут назад клялась никого не трогать. Она ничего не могла поделать. Голод был сильнее неё, сущность вампира давлела над человеческими воспоминаниями и чувствами. Стало невыносимо горько и тоскливо.

— Прекрати, — одёрнул её Мидас. Он снова залез ей в голову и читал её мысли. А они были о суициде. — Если тебе станет легче, то немногие из тех, кому выпало стать вампирами, готовы пожертвовать собой ради благополучия людского рода. Но это совершенно лишнее. Питайся с осторожностью и не высовывайся — вот и всё, что требуется для соблюдения Маскарада.

— Маскарада?

— Это правила поведения для сородичей, которые не хотят сдохнуть в первые же ночи своего существования.

Мидас завёл Грёзу на крытую парковку, и они тихо двинулись вдоль машин. Он целенаправленно шёл в конкретное место, но затем, учуяв что-то, остановился и жестом показал Грёзе ждать.

— Что такое? — спросила она шепотом.

Мужчина приложил палец к губам и показал на одну из припаркованных машин, в которой спал мужчина на водительском сидении. Приглядевшись, Грёза поняла, что он вовсе не спит и в машине сидит не один, но его пасажира не видно, поскольку он наклонился головой к его паху. Грёза скривила лицо и фукнула, поняв, что эти двое занимаются оральным сексом. Мидас расплылся в ехидной улыбке.