Кошмары в Салли Хилл

Когда-то и я вешала подозрения на каждого второго, боясь ошибиться. Билл все ещё с трудом понимает новую реальность, реальность, где существуют оборотни, возможно, вампиры и другая нечисть, которая раньше встречалась только на экранах телевизора и в сказках. Забавно? Вовсе нет. Возможно все, во что мы верим, всего-то иллюзия. От своих мыслей я поёжилась.

– Билл, расслабься. Ты бредешь, – сложив руки на груди, ответила я.

Парень задумался. Над нами послышался оглушительный грохот, и земля задрожала. С минуты на минуту пойдёт леденящей душу ливень, пора валить отсюда.

– Наверное… Не знаю… Черт, это так странно! Странно то, что мы вообще говорим об… оборотнях! – Хофер схватился руками за голову и тяжело выдохнул. – Не так я представлял себе последний год перед колледжем.

Ничего не ответив парню, я лишь кивнула. Когда же он пришёл в себя, мы добрались до его машины с крутыми номерами (он явно этим доволен) – три семёрки. Запрыгнув в салон автомобиля, в котором пахло мятой, Хофер завёл своего «коня», после чего мы тронулись с мертвой точки. И, бурно обсуждая вчерашнее «не свидание» с Фурией, никто из нас даже не заметил белобрысого паренька, стоящего под козырьком школы и провожавшего нас взглядом.

*  *  *

Дождь только-только начинался, когда мы остановились напротив моего дома. Тучи плыли по небу слишком низко, а в лесной части и вовсе сгустился туман. Открыв дверцу машины, я вдруг замираю. Внутри полное замешательство, давящее на голову. Просто это в новинку – иметь рядом человека, единственного поверившего мне. Хорошо, когда рядом есть те, кому ты можешь доверять, не боясь оказаться с ножом в спине.

Билл тем временем вынул ключи с замка зажигания и спрятал их в карман синего пиджака. Солнца нет, и его инициалы не сверкают ослепительным блеском, как вспышки камер на красной дорожке, даже не привычно…

– Слушай, – откашлялась я, привлекая к себе внимание, – проведу маленький инструктаж перед бурей… Не обращай внимание на маму и на её странные выходки. Она психолог.

Тёмные брови Хофера жалобно нахмурились, а на губах застыла полуулыбка.

– Твоя мама психолог? Вот жуть.

Не могу не согласиться!

– …А насчёт отца не переживай, тебе повезло, он уехал, – с этими словами я выхожу из салона и хлопаю дверцей, но сумела расслышать возмущение друга.

Перед нами стоял белый одноэтажный дом с цветочными клумбами на крыльце. На зелёных черепицах крыши, у антенны кабельного телевидения, неспокойно кружится вокруг своей собственной оси флигель в виде стрелы. Открыв дверь ключом, я сперва пропускаю в дом гостя, а затем захожу сама, услышав запах запеченного картофеля. Оставив позади прихожую с верхней одеждой, мы поплелись в гостиную, где, как я и думала, на диване лежит мама и смотрит свой бразильский сериал её молодости. Такое ощущение, что этот сериал никогда не закончится, а главные герои уже потеряли первую свежесть. Наша гостиная примечательна только плазменным телевизором и мягким диваном с подставками для бокалов. Рядом с мебелью уместился стеклянный столик с белой скатертью и хрустальной вазой. Мозаичный паркет смело охраняет пушистый небольшой коврик. В комнате стоял полумрак, поскольку мама задвинула тяжёлые кремовые шторы. Все замерли. Заметив какое-то движение со стороны, женщина повернула в нашу сторону голову и онемела. Её широкие глаза бегают туда-сюда, а губы, наконец без макияжа, приоткрыты. Так, если я ничего не сделаю, мы так и будем стоять до завтрашнего вечера.

– Привет, мам, – помахала рукой я, и она заморгала. – Знакомься, это Билл Хофер, мы вместе ходим на историю.

Подробности об оборотне нужно было опустить. Женщина скидывает с себя клетчатое одеяло и встаёт на ноги, через секунду оказавшись напротив растерянного парня. Кажется, ему неловко. Ага, ему неловко, а мне-то как! Хорошо, что предупредила, не то он бы сейчас бежал к машине.

– Здравствуй, Билл, я мама Марго – Мередит, – внезапно для всех мама берет брюнета за руку и сочувственно глядит в глаза. – Прими мои соболезнования. Это большая трагедия.

Ага, значит, она узнала сына мэра. Билл опешил, покосившись на меня взглядом «что за?..», бедный.

– Спасибо, миссис Ван де Шмидт, – сглотнул тот.

– Ладно, у нас задание, нам нужно работать, если позволишь, – взяв за вторую руку, я потянула Хофера в свою сторону, проталкивая его к белой двери, к счастью, он был только этому рад.

– Конечно! Занимайтесь! А я принесу вам что-нибудь вкусное! – когда Билл уже вошёл в комнату, мама вдруг меня задержала, шепотом проговорив: – Почему ты не сказала, что дружишь с сыном мэра? Почему вообще не сказала, что с кем-то дружишь?

Началось! Этим людям невозможно угодить.

– Потому что ты бы и это разрушила, – холодно процедила я, а затем спокойно ушла в комнату.

Сердце сильно сжалось, отдавая болью висках. Даже и не заметила, как ладони сложились в кулак, а длинные ногти впились в кожу. Самое мерзкое, что это правда. Когда твоя мать говорит всем, что её дочь наркоманка, можно всего ожидать. Углубляться в подробности о нашей семье другу не стоит, он пришёл не за этим.