Косячь как попаданка (СИ)

— У каждой избранной есть свое время на свое счастье, Айна. Избраннице дают три года, чтобы насладиться любовью Сиятельного и стать частью его жизни. Но всегда бывают исключения. Угроза потери титула — то самое исключение, которое превратит избранниц в наседок. Ни любви, ни привязанности, а только долг выносить наследника рода и выжить самой. К такому тебя готовили Айна?

Я вздрогнула. С учетом того, что о любви к Сиятельному я как-то и не задумывалась, а обстоятельства обязательной беременности принимала отстраненно как вынужденное политическое решение, и совершенно не накладывала ситуацию на себя, перспектива показалось пугающей. Обостренной и страшной. Если я доживу до этого. А ведь я надеялась свалить раньше!

— Что с Брэном?

Нет бы подумать, прежде чем переключать тему разговора! Теперь вздрогнул ректор, откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу. Я отмечала его движения с внутренним восторгом, понимая, что это снова чары, но с удовольствием засматриваясь на мужчину. Все же очарование не туманило голову, хотя и немного сбивало с толку непрошенными мыслями.

— Брэн? А, ты про отверженного? Странно, что его судьба заботит тебя больше своей собственной.

— А что с моей? За меня всё решено уже давно, я ничего не смогу сделать, даже если захочу.

— Отверженного Ищейки отпустили за неимением улик, но он сам остался погостить в столице. Повлиять на его возвращение в академию я не могу. А вот про твой выбор — ты не права.

— Разве?

Мне польстило, что, несмотря на явный выпад с моей стороны, ректор все же поинтересовался судьбой Брэна.

— Неудачная ложь твоей подруги натолкнула меня на интересные мысли, Айна. Пока не объявлен отбор Сиятельного, за тобой остается право первого выбора и никто, кроме Посвященного, не может тебе его предложить.

Сердце ухнуло в груди, ладони моментально вспотели. Как? Как он узнал про наши договоренности с Нейлом?

— Айна О’Рейли, Приближенная третьего колена с правом первой, я, Посвященный Олан Кларк, ректор академии алхимии предлагаю тебе выбор.

Что⁈

Глава 8 Союзник или враг?

Я шла прочь от храма, вспоминая слова Олана Кларка:

«Быть одной из восьми наседок, стереть свою личность, спасаться от покушений. Растраченное здоровье, выкидыши один за другим, выблеванные внутренности — к чему такие жертвы, Айна? Стоит ли такая перспектива пары ярких балов, о которых ты мечтала в детстве? Твое здоровье стоит пары дорогих побрякушек, которые ты успеешь надеть всего пару раз в жизни?»

Меня проняли его слова, я мотала головой, потому что в своем детстве я мечтала не о балах и побрякушках, а о новом айфоне и правах на вождение в восемнадцать лет. Так что альтернатива в виде бала и украшений меня совсем не утешала.

«Я смогу защитить тебя, обеспечить достойной жизнью избранной Посвященного. Если захочешь полноценную семью, для меня будет честью подарить тебя дитя, двух, сколько захочешь. Возможно, если я воплощу свои задумки с артефактом в жизнь, то прославлю род на века и нас еще коснется благословление Вечного».

Это был единственный раз, когда ректор упомянул кольцо в беседе, но не потребовал передать ему. Может, приберег это на церемонию бракосочетания?

Не могла не понять, что Кларк верно нащупал лазейку в душу девушки, Айны ли, мою ли, неважно. Ректор психологически точно ткнул в уязвимое место каждой девушки — никто не хочет быть использованной! И тогда он предложил себя, как лучшую альтернативу. А свое желание завладеть кольцом ловко замаскировал перспективами богатой прославленной жизни. Хорошо же? Хорошо. Но что же тогда меня смущает?

Ищейки! Если они отпустили Брэна за неимением улик, но зная, что кольцо найдено, они вернутся!

Или… Кларк мне наврал про Брэна.

Я резко развернулась и помчалась обратно в храм, минула вход, сразу направилась в личные покои ректора, ворвалась внутрь, не стучась. Просто надо принять во внимание мое состояние. Если уж он делал предложение, он не должен был при этом врать!

— Мастер Кларк! — закричала я и вздрогнула, не ожидая, что он практически сразу же появится из боковой двери.

Ректор выглядел изумленным, видимо, выходил он сам по себе, а не на мой зов. И выходил без привычного сюртука, в одной белой распахнутой рубахе, закатывая на ходу манжеты. Я немного залипла на груди мужчины, на прокаченных мышцах, приятном бронзовом загаре.

— Айна? Ты приняла решение?

— А? Нет… Нет.

— Но ты вернулась.