Космическая Одиссея

Очевидно, он находился в больничной палате — об этом сообщили самые первые, пробуждающие воспоминания чувства, когда глаза Фрэнка были еще закрыты. Каждый вдох приносил едва заметный и совсем не противный запах антисептиков, который заставил вспомнить… Ну, конечно! О том, как он, будучи безрассудным подростком, сломал ребро во время чемпионата Аризоны по дельтапланеризму.

Память постепенно возвращалась. Я — Фрэнк Пул, строевой офицер, помощник командира космического корабля звездного флота Соединенных Штатов «Дискавери», посланного со сверхсекретным заданием на Юпитер…

Ему показалось, что ледяная рука сжала его сердце. Он вспомнил, словно в режиме замедленного воспроизведения, как потерявшая управление капсула летела на него, ощетинившись металлическими манипуляторами. Потом — бесшумный удар, а за ним — шипение воздуха, выходящего из скафандра. После чего он помнил только одно: как беспомощно крутился в пространстве, тщетно пытаясь соединить разорванный шланг для подачи воздуха.

Что ж, какие бы странные происшествия ни случались с системой управления капсул, сейчас он был в безопасности. Вероятно, Дэйв совершил аварийный выход в космос и спас его, прежде чем кислородное голодание нанесло непоправимый ущерб мозгу.

Верный старина Дэйв! Я должен поблагодарить… Но стоп! Сейчас я не на борту «Дискавери». Неужели я пролежал без сознания так долго, что меня успели доставить на Землю?

Беспорядочный ход мыслей был прерван появлением главной медицинской сестры с двумя санитарками, одетыми в знакомую неизменную форму. Они выглядели несколько удивленными, и Пул решил, что, вероятно, очнулся раньше времени. Это доставило ему ребяческое удовольствие.

— Привет! — произнес он после нескольких неудачных попыток — голосовые связки словно заржавели.— Как мои дела?

Медсестра улыбнулась и прижала палец к губам, явно показывая: «Не пытайтесь разговаривать!» Потом санитарки стали суетиться над ним,-умело проверяя температуру, пульс и рефлексы. Когда одна из них подняла его правую руку, а потом дала ей упасть, Пул заметил нечто странное. Рука падала медленно и, судя по ощущению, весила гораздо меньше, чем в нормальных условиях. Да и тело было таким же, когда он попытался пошевелиться.

«Значит, я на какой-то другой планете,— подумал он,— Или на космической станции с искусственной гравитацией. Явно не на Земле — слишком мало вешу».

Фрэнк уже собирался задать очевидный вопрос, когда медсестра прижала что-то к его шее, он почувствовал легкое покалывание и погрузился в глубокий сон без сновидений. Прежде чем Пул потерял сознание, ему в голову пришла еще одна мысль: «Как странно: они не произнесли ни слова, пока находились рядом со мной».

3. РЕАБИЛИТАЦИЯ

Когда он снова очнулся и увидел около койки санитарок во главе с медсестрой, он чувствовал себя достаточно окрепшим, чтобы действовать уверенно.

— Где я нахожусь? Вы можете хотя бы это мне сказать?

Женщины переглянулись, явно не зная, как им следует поступить. Потом медсестра ответила, отчетливо и медленно произнося каждое слово:

— Все в полном порядке, мистер Пул. Профессор Андерсон будет здесь через минуту. Он все объяснит.

«Что объяснит? — несколько раздраженно подумал Пул,— Ну, по крайней мере, она говорит по-английски, правда, с непонятным акцентом…»

Андерсона, вероятно, заранее обо всем предупредили, потому что буквально через несколько секунд дверь открылась, и Пул успел заметить небольшую толпу любопытных. Он сразу почувствовал себя новым зверем в зоопарке.

Профессор был маленьким энергичным мужчиной, лицо которого представляло собой странную комбинацию черт различных рас: китайской, полинезийской и нордической. Он приветствовал пациента, подняв правую ладонь, а потом все же пожал Пулу руку, только сделал это как-то неловко, словно плохо отрепетировал незнакомое действие.

— Очень рад, что вы так хорошо выглядите, мистер Пул… Мы быстро поднимем вас на ноги.

Снова странный акцент и медлительная манера говорить, но вел он себя в больничной палате уверенно, как все доктора во все времена.

— Рад это слышать. Может быть, вы ответите на несколько вопросов…

— Конечно, конечно. Через минуту.

Андерсон сказал что-то медсестре так быстро и тихо, что Пул расслышал лишь несколько слов, и большинство их оказалось ему незнакомо. Потом медсестра кивнула одной из санитарок. Та достала из стенного шкафа узкий металлический обруч и надела его на голову Пула.

— А это зачем? — спросил он, поскольку принадлежал к самому неудобному для врачей типу пациентов: он всегда хотел знать, что с ними будут делать,— ЭЭГ?

Профессор, медсестра и санитарки выглядели одинаково сбитыми с толку. Потом лицо Андерсона медленно расплылось в улыбке.

— А… электро… энце… фало… грамма,— произнес он с запинкой, словно вытягивал слова из глубин памяти.

— Вы совершенно правы. Мы хотим проверить, как функционирует ваш мозг.

«Мой мозг функционировал бы отлично,— проворчал про себя Пул,— если бы вы позволили мне им пользоваться. Ладно. По крайней мере, происходит что-то понятное».