Космическая трилогия [сборник]

Первую половину романа читать очень тяжело. Нагнетается раздражение: зачем писать столько мерзости? Вот! В вопросе — ответ. Чтобы убедить, сколь велика угроза, Льюис сознательно вызывает в читателе чувство омерзения; одновременно возникает ощущение непреодолимой мощи — ты беспомощный кролик перед всевластным гигантом ГНИИЛИ. Если прежде мы стонали от наших «домашних» бюрократов, теперь, познакомившись с Уизером, видим: они во всем мире таковы. И полиция, которая не наказывает, а лечит… Не только добрые идеи витают в воздухе.

Но ведь вся эта правда действительно может свести с ума! Противостоять — немыслимо тяжело. Марк Стэддок разве плох изначально? Медленное падение почти незаметно на глаз. Продать себя за хорошую плату (например, за избранный круг) можно ненароком, и так дальше, раз за разом, шаг за шагом. В какой точке остановишься? А весь остальной люд («быдло» — популярное теперь слово) можно и не спрашивать — «оболванить» газетами раз плюнуть, да еще и руками того же Марка. Какая мерзость!

Вывод справедлив. Бороться с такой мощной машиной бессмысленно. Немножко добрых людей, случайно собравшихся в одном доме, пропалывают редиску — и противостоят. Человеческих сил заведомо достать не может; можно только поверить Рэнсому и ввериться его эльдилам. Мало? Так не спросит человек, хоть однажды попробовавший ввериться и жить, независимо от любых внешних обстоятельств. Но, строго говоря, для победы их действительно мало. Как и на других планетах, на Земле хнау — еще не вся жизнь.

«Требуется Мерлин» — требуется разбудить древние силы. Только объединившийся с ними может рассчитывать на победу. Мрак рассчитывает на их помощь и хочет их разбудить — разбудить Мерлина, их повелителя. Рэнсом ждет, когда он проснется сам.

Очевидно, существует какой-то закон, по которому в ситуации глобальной опасности основное бремя ложится на пришедшего извне. Рэнсом должен был стать спасителем на Переландре; на Земле же спасает мир от покушения пришедший из седого прошлого. Спасает тем, чем когда-то мир был наказан, — Вавилонским столпотворением.

И, как всегда у Льюиса, дьявольский ужас уравновешивается вещами здоровыми, земными, человеческими. Среди всей этой тошнотворной гадости звучит спокойная, теплая тема супружества. ОДна мудрая дама назвала «Мерзейшую мощь» романом о браке. Перед нами живут три пары: старые Димблы и молодые Деннистоны — в согласии и любви, Стэддоки — нескладно и несчастливо. Искусство брака — искусство тонкое. Искать в браке счастья вряд ли разумно, скорее он дает в завершенном виде полноту и покойную насыщенность. Не зря, наверное, в христианской традиции венцы брачные приравниваются к венцам мученическим. Брак — замечательная школа для души. Джейн Стэддок лишь попутно помогает добрым силам, основная ее задача — пройти эту школу.

Эта школа важна почти каждому из нас, и мы не будем ее анализировать — можно просто поучиться вместе с ней.

Книга закончилась. Если вам захочется еще раз ее открыть — Льюис старался не зря. А впрочем, если вы дочитали до конца, след в душе уже не сотрется и мир вокруг станет хоть немного иным.

О. Неве