Космический груз. Сборник рассказов

– Я не хочу обратно, – спокойно ответил двойник, – ты меня точно поймёшь. Я жил нормальной жизнью. Думал, что всякие глупости случаются со слабаками и трусами. Что уж со мной-то ничего такого точно не случится. И вот я лечу с Марса, везу результаты очень важного исследования, которые дадут новый толчок моей карьере. Лечу к своему дому, к своей жене. И вдруг бац, и всё меняется. И теперь я какой-то нелегал, сбежавший из тюрьмы. А главное, я точно знаю, что ничего не сделал. И я этого не заслуживаю. Но я понимаю, что если я покажусь, всё расскажу людям, то в лучшем случае мне не поверят. В худшем – меня отправят обратно, а то и вовсе убьют. Ведь у меня хорошие и верные друзья, которые захотят во всём разобраться. И проще будет для правительства, если меня совсем не станет. Понимаешь? Я решил, что есть только один выход из ситуации. Я просто займу своё место в жизни. Правительство ничего не сможет сделать с человеком, который органично вписан в общество, который общается с друзьями, живёт дома с семьёй, работает, платит налоги. Может, они даже не заметят подмены. Подумают, что это мой клон так вписался. В конце концов, ведь многие клоны живут чужой жизнью и ничего.

– А что со мной? – напряжённо спросил Роберт Джордан. – Меня ты куда денешь в своей схеме?

– Я подумал об этом, – кивнул двойник, – мы тебя спрячем. Будешь жить где-нибудь в гетто. Назовёшься чужим именем. А через полгодика-год мне выдадут грант на новое исследование, и я смогу отдать тебе эти деньги или даже устроить рядовым инженером в каком-нибудь дальнем округе. Мы даже можем попробовать перешить твой чип, я слышал, в Сибири живут такие умельцы. Тогда всё упростится в разы. Будешь жить как все, но уже своей нормальной жизнью.

– Это похоже на план, – кивнул Роберт Джордан. Он надолго замолчал, уставившись в плавающие на дне чашке чаинки.

Вроде всё гладко получалось. Действительно, если он не он, если его единственный шанс не попасть в тюрьму – это бегство, то это хорошо. Это даже очень здорово, что его двойник решил подумать о его судьбе, вместо того чтобы поднимать шумиху. С другой стороны, Роберт Джордан не хотел до конца верить, что вся эта история – правда. Его сознание, как и сознание любого другого человека, цепляющегося за обычные бытовые вещи как ориентиры, не хотело верить, что может всё разрушиться в один момент. Разум учёного говорил ему, что слова его двойника очень похожи на правду. Но сознание человека, коллеги, друга, мужа отказывалось верить в это. А, собственно, какие у него варианты? Лучше жить в гетто и дать возможность русским тинейджерам экспериментировать с его чипом, чем навсегда оказаться в тюрьме, из которой он гарантированно никогда не выйдет.

Но какой кошмар – больше не прикоснуться никогда к своей жене, не почувствовать радость нового открытия, не ощутить поддержи друга. Никогда. Просто быть выброшенным на периферию жизни, где и жизни-то самой нет. Должен быть другой выход, он просто обязан был быть.

Роберт Джордан поднял голову и увидел, что двойник внимательно следит за его реакцией. Он тоже понимает, какие ставки на кону и чем придётся ему пожертвовать. Роберт Джордан как никто чувствовал своего двойника, ведь фактически он им и был. Поэтому он мог догадаться, какие мысли и пути к отступлению может приготовить его точная копия.

– Я думаю, ты прав, – спокойно сказал Роберт Джордан, – надо придумать, как нам скорее поменяться местами, потому что наверняка тебя будут здесь искать. Может быть, прямо сейчас уже следят за домом.

– Именно, – согласился двойник. И Роберт Джордан увидел, как уходит напряжение из его взгляда, как в спокойствии опускаются плечи, – надо быстрее решать этот вопрос.

– Хорошо, – сказал Роберт Джордан и поднялся со стула, – давай я нам ещё чайку налью, и мы это обсудим.

– Давай, – почти не скрывая своей радости и возбуждения, произнёс двойник.

Роберт Джордан подогрел до оптимальной температуры воду в уже остывшем чайнике. Разложил по чашкам растворимые пакетики и добавил немного сахара. Потом, немного подумав, он достал баночку с корицей, которую так любит его супруга и на которую у него аллергия, и высыпал щепотку в одну из чашек. Высыпал и замер с занесённой над чашкой баночкой. Потом неуверенным движением высыпал в чашку ещё немного корицы, потом ещё. Потом он отставил чашку и разлил кипяток. Корица нестерпимо и отчётливо пахла. Казалось, вся кухня окунулась в этот пряный запах.

«Пусть это будет судьба», – тогда решил Роберт Джордан. Этот запах – самый сильный сигнал его совести.

Роберт Джордан поставил чашку перед своим двойником, другую – перед собой.

– Я думаю, тебе надо взять с собой все вещи, которые сможешь унести, но так, чтоб уйти налегке, – сказал двойник, глядя прямо на Роберта Джордана, – возьми с собой еды, потому что купить её будет непросто. Ты ведь не сможешь пользоваться чипом. И воды возьми обязательно. И ещё у нас есть запасы на универсальных неименных картах, они лежат… Хотя, конечно, ты и сам знаешь, где они лежат, а ещё…