Космический корабль короля Давида

– Иначе мы все погибнем, – поддержал Бретт. – Я знаю марис. Вы, наверно, слышали, что я не рожден марис, но вырос в одном из их кланов и отлично знаю их повадки. Как только они узнают, что вы ушли из города, они вернутся, и кто тогда будет с ними драться? Я не смогу. Ванъянк тоже. Но мы сможем управлять рыцарями, а Хэл будет командовать пехотой… от вашего имени, конечно. Мы скажем, что поставлены здесь вашей волей до вашего возвращения, и Хэл примет командование вместо вас.

Старк криво улыбнулся.

– Как в старые времена. Так я обычно и делал. Хочу ли этого я, вот в чем вопрос. Но другой возможности у нас, похоже, нет.

– У вас достаточно времени, чтобы собрать новое войско, – ответил наконец Натан. – Хорошее войско, чтобы противостоять марис. Что же касается политики, сержант…

– Полковник, прошу вас, не приказывайте мне идти с вами.

«Впервые он позволил себе перебить меня», – констатировал Натан.

– Я позабочусь об этих новых «волках», ради вас же, – продолжил Старк. – Мы дождемся вашего возвращения. Давайте так и решим.

«Вот только мы оба знаем, что я никогда не вернусь», – подумал Маккинни.

Он поглядел на Старка, отвернулся. Старк мог погибнуть в бою, который Маккинни пропустит, хотя после Личфильда так уже не казалось. После Личфильда у него не осталось от прошлой жизни ничего, кроме Старка. Он никогда не думал, что может остаться один.

«Теперь пришло время узнать, что такое одиночество», – вздохнул он.

Появилась Мэри с двумя одетыми в желтые мантии священниками. Осмотрев плечо Хэла, лекари переглянулись, потом осторожно согнули его руку так и эдак.

– Кажется, перелома нет, – сказал один. – Заживет. Хотя возможен вывих. Нужно попробовать вправить сустав и туго забинтовать. Будет больно. Если вы соблаговолите пройти с нами…

– Я с ним, – подал голос Бретт. – На всякий случай.

Маккинни тоже поднялся.

Старк покачал головой.

– Вам не нужно идти, полковник. Увидимся утром.

«Ты не желаешь, чтобы я видел, – понял Маккинни. – Я уже наблюдал за работой лекарей-храмовников, они знают свое дело – но Хэл не хочет, чтобы я присутствовал при том, как ему вправляют руку. Ему будет легче орать в голос и осыпать их нездешними ругательствами, когда старшего товарища не будет рядом».

– Хорошо.

Он проследил, как Бретт и лекари увели Хэла из комнаты.

Натан подошел к двери и закрыл ее. Обернувшись, он увидел, что Мэри еще здесь, такая же красивая, и не собирается уходить…

– Фриледи, вы не должны…

– Не глупите, – ответила она. – Вы дрожите…

– Да, черт возьми. Я…

– Меня тоже трясет.

Она подняла руку.

Маккинни криво усмехнулся.

– Вас это не касается. У меня так всегда бывает после дела…

– Боитесь, как бы я не подумала о вас плохо? – спросила она. – Из-за того, что у вас дрожат руки?

Мэри пожала плечами.

«Для чего она осталась? – подумал Маккинни. – Стоит здесь, всего в паре шагов, и мне нужно только…»

Она под его защитой, ему пятьдесят, а ей вдвое меньше. И она чертовски красива. Так что теперь прикажете делать?

– Хотите выпить?

– Если угостите…

Он налил вина в два кубка.

Они выпили, и наступила долгая тишина. Потом Мэри рассмеялась.

– В чем дело? – спросил Маккинни.

– В нас. Сегодня вечером вас чуть не убили. Завтра вас могут убить. Или нас обоих. И мы стоим посреди этой комнаты… Натан, это глупо!

– Но…

– Никаких «но»! Тоже мне правила! Никогда не оставаться наедине с мужчиной. Натан, это другой мир. Мир настолько далекий, что несколько лет назад я и представить такого не могла… – Она шагнула к полковнику и взяла его руку в свою. – И мы здесь вдвоем, Натан. И пока живы. А завтра можем умереть.

Когда Маккинни проснулся, в серых рассветных сумерках уже можно было что-то различить. Минуту он лежал неподвижно, вспоминая сон. Потом поднялся и сел. В кровати он был один…

Но не в комнате. Мэри сидела в большом кресле, подтянув колени к подбородку. На ее плечи был накинут просторный меховой плащ.

– Ты проснулся, – сказала она.

– Значит, ты… почему ты сидишь там?

– Я не могла спать, но будить тебя не хотела.

– С тобой… с тобой все в порядке?

Она рассмеялась – серебряный колокольчик в утренних сумерках.

– Глупый ты гусь, конечно, со мной все в порядке. – Она снова рассмеялась. – Неужели ты решил, что я горюю о потерянной невинности? Если хочешь знать, я думала о том, сколько времени я потеряла напрасно до сегодняшней ночи.

– Я тоже.

Мэри поднялась. Сбросив меховую мантию, она предстала перед ним нагая.

– Тогда не будем тратить понапрасну время. На «Субао» не будет возможности уединиться.

Когда он проснулся опять, уже полностью рассвело. Осторожно повернувшись, Маккинни поцеловал Мэри. Она улыбнулась и нехотя открыла глаза.

– Доброе утро, – сказал Натан.

– Да. Это утро доброе. – Она лениво потянулась. – Настолько доброе, что хорошо бы сейчас кофе. Или чайкеста. Или даже этого их здешнего кошмарного чая.

– Тогда я скажу, чтобы принесли, да?

Она отстранилась в притворном ужасе.

– Оскандалиться перед твоей охраной?

– Они не обратят внимания. Или сделают вид, что не обратили, – ответил Натан.

– Ну почему ты такой серьезный?

– Кому-то нужно быть серьезным.