Космический корабль короля Давида

Что если Натан специально послал Сумбаву и его людей на смерть? Был ли у него другой способ овладеть Храмом? Наверно, нет. Стоило ли платить за это такую цену? Вот в чем вопрос. Что мы делаем в этом городе? Судя по тому, чего я насмотрелась, я бы предпочла быть жительницей Империи, а не моего родного мира…

Империи не нужна ни я, ни мужчины и женщины вроде меня. Но мы нужны Гавани. Наш поход важен для Гавани, а я важна для успеха нашего похода, и этого для меня должно быть достаточно. Я о таком и мечтать не могла. Вот только моя работа закончена…»

Маккинни подал ей кубок вина. Вино было крепкое, с богатым вкусом, и сильно ударяло в голову. Мэри знала, что не сможет выпить его до дна, но царящему вокруг веселью трудно было сопротивляться, и она осушила больше половины кубка. Натан принял кружку эля у одного из своих сменившихся со службы копейщиков.

– Спасибо, Хиаро, – кивнул он. – Чем ты займешься теперь, когда война закончилась?

– Не знаю, полковник.

Коротышка-копейщик расправил плечи. Обрисовалась мускулатура, появившаяся благодаря безжалостной муштре Старка. Мэри вспомнила, каким увидела этого человека впервые: когда Хиаро вступил в армию Маккинни, он больше напоминал призрак, жил на милостыню Храма, ночевал в канаве и готовился умереть.

– Мою ферму сожгли, моя жена и ребятишки мертвы… мой лендлорд хочет, чтобы мы вернулись на его поля, и, похоже, роста у меня не хватит, чтобы поступить в новую гвардию Храма.

Маккинни отвернулся, но начальник копейщиков шагал за ними.

– Полковник… торговец… сэр, ходят слухи, что вы с армией отправляетесь на запад. Таких как я много. Мы хотели бы пойти с вами. Некоторые говорят, нужно-де держаться вместе и идти в другой город, наняться там солдатами, но нам бы лучше с вами.

– Спасибо, Хиаро. Я запомню, – ответил Маккинни.

«Что в нем есть такого, что заставляет людей быть верными ему? – удивилась Мэри. – Не только Хиаро. Хэла Старка. Других стражников. Этакая объединяющая сила. И я чувствую это, но понимаю, что тут должно быть что-то еще, нечто более физическое. Видит Бог, полковник достаточно обаятелен. Иногда он смотрит на меня». Мэри допила вино. Из толпы кто-то вышел и снова наполнил ее кубок.

Они двинулись по ярко освещенным улицам. В каждом дверном проеме позвякивала на ветру эолова арфа в виде миниатюрного Храма. Они свернули за угол, Мэри поскользнулась на мокрой мостовой. Маккинни поддержал ее, на мгновение она прижалась к нему. Ощутила его тепло и не захотела отстраняться. Он осторожно помог Мэри выпрямиться, но ей показалось, что делал он это чуть дольше необходимого, словно физическое прикосновение не было для него неприятно.

– Из копейщиков получатся отличные наемники, – заметил Старк. – Они разобьют любого на планете, кроме, пожалуй, конных рыцарей. Да и тех можно одолеть, если умело вести бой. Но без вожака они попадут в руки какому-нибудь идиоту, который отправит их на смерть ни за грош. Никто в этой части Макассара не понимает всей ценности хорошей пехоты. Жаль, что после такой отличной школы, какую они прошли у нас, эти ребята нигде не смогут себя применить…

– Я уже в курсе ваших соображений, сержант, – холодно сказал Маккинни.

– Да, сэр.

– Каких соображений?

– Хэл считает, что я должен остаться в городе и стать тут королем. Вместо того чтобы вернуться в Джикар.

– Но вы этого не сделаете! Гавань рассчитывает на вас, весь мир Принца Самуила – Натан, вы не смеете так поступать!

«Но это вполне возможно, – подумала она. – Мы можем остаться. – Увидев Хиаро, она задумалась о его судьбе. И о детях Батава. – Империя не станет помогать им. Но кто-то должен помочь. Нет, не мы! Нам нужно спасти собственный мир, и даже если Гавань не внушает мне теплых чувств, как прежде, это мой дом и это мой долг».

– Не могу? Неужели? Кто меня остановит?

Она отстранилась и рассмеялась.

– Кто? Да вы сами, Железный Маккинни! Думаю, это могло бы сойти вам с рук. Имперскому Космофлоту это не понравилось бы, но архиепископ на вашей стороне, а значит, все в порядке. – В ее голосе звучала издевка. – Вперед, ваше величество. Забудьте о своей клятве. Что вас останавливает – затащите меня в ближайшее здание и надругайтесь надо мной, здесь вы хозяин! Кто остановит вас? У меня больше нет здесь защитников. Никого, кроме вас.

Маккинни отвернулся.

Они приближались к большой группе пирующих – крестьян, солдат, сменившихся со службы, рыцарей в доспехах, собравшихся в центре большой площади.

На повозке стоял воин в кольчуге и яркой куртке, его голова была запрокинута: он пел.

– Смотрите, это же Бретт, – сказал Натан. – Пойдем, послушаем.

Заметив, что Маккинни направляется к ним, двое копейщиков быстро расчистили полковнику дорогу в толпе до самой повозки.

Я решил: помру в пивной,

Чтобы в час последний свой

Губы омочить в вине,

Чтобы ангел в вышине

Надо мною прослезился

И за пьяницу вступился -

Мол, Господь на небеси,

Душу грешную – спаси!

Бретт закончил песнь и схватил флягу с вином. Осушив ее, он заметил Маккинни.