Космический принц и его заложница

Причудливые, мягкие и округлые формы домов. Никаких лестниц, только платформы, наподобие лифтов спускающие на землю жителей верхних этажей. Черные дороги, блуждающие огни вместо привычных фонарей, вкопанных в землю. Платформы побольше, на колесах – для передвижений по дорогам. А в небе, сверкая множеством профайлов, красуется «Шторм».

Здесь грозовое облако было намного ниже, чем в лесу. А еще светящиеся штуковины приобрели узнаваемый облик: они выглядели как карточки в соцсетях. Фотография и краткие сведения, десяток строчек – сухая констатация того факта, что человек вообще существует.

Александр украдкой извлек из внутреннего кармана куртки эмирт.

– Нам нужно ждать вон там. – Он указал на большое здание в форме перевернутой подковы. Мы остановились под основанием, там, где в тени нас не было видно любопытным зевакам на улице, и принялись ждать.

Пришлось признать, что оделись мы как нельзя подходяще. Здесь все щеголяли в похожих нарядах. Максимально строгие и лаконичные мужчины, словно нарочно подчеркивающие сексуальность обтягивающими куртками и поблескивающими в свете вспышек «Шторма» плащами. И раскрепощенные, одетые во все оттенки синего, черного и серого, женщины. Я бы без проблем слилась с толпой.

– Здесь явно обожают странные головные уборы, – хмыкнула я, когда мимо вальяжно прошла женщина в преклонном возрасте, на голове у которой красовалась чудная шляпка с кучей огромных черных кристаллов.

– Довольно стильно. Они обожают свою сеть. И одеваются в цвета шторма.

– А что они носят с собой?

Почти каждый из тех, кого мы видели, так или иначе что-то делал с шаром размером чуть побольше куриного яйца. Шар выглядел совершенно обычным, как какой-то магнит или стальной элемент подшипника. Но при более внимательном рассмотрении оказывалось, что он может проецировать какие-то картинки и надписи, раскладываться в разные фигуры и вообще был скорее гаджетом, чем игрушкой.

– Подозреваю, это – их связь с сетью.

– Верно, Ваше Высочество.

За нашими спинами вдруг раздался старческий голос, и мы обернулись. Александр спокойно, а я – подпрыгнув.

Ему было лет сто на вид: нашим связным оказался сухонький старичок в потертом черном плаще. Как он вообще держался на ногах, оставалось только удивляться. И радоваться, что порывы ветра были лишь имитацией, а то его тотчас бы унесло, как Элли с Тотошкой, в местный аналог Канзаса.

– Рад вас видеть, Ваше Высочество.

Так странно было видеть, как старик склоняется перед Александром. А я вот не кланялась…

– Как поживает ваша матушка?

– В полном здравии. Был удивлен, когда узнал, что здесь есть наши люди.

– О, – мечтательно улыбнулся старик, – это была высшая награда из рук императрицы. Я мечтал закончить свои дни в самом любимом из миров, которые изучал.

– И что здесь хорошего? – вырвалось у меня.

Чуть язык не прикусила. Вот кто меня учил ругать чужие мечты? А чужие миры?

– Этот мир, леди, жемчужина, чистейшая драгоценность в нутре отвратительного моллюска. Уникальный островок! Шанс, что мир станет таким, крайне мал. И в своей уникальности он прекрасен. Я уже не увижу, как над ним навсегда зайдет солнце, но первые вестники уже готовы. Пройдемся вдоль реки? Я вам кое-что покажу.

– По нашим следам идет охотник, – напомнил ему Александр. – И времени на прогулки почти нет.

– Нам нужно достать вам транспорт, – пояснил старик. – Ангар платформ в конце набережной.

Мы вышли из тени здания и спустя несколько минут увидели набережную. Я бы скорее назвала ее мостом, ибо к ней вело десятка три довольно крутых ступеней. На протяжении всего подъема Александр крепко держал меня за руку, потому что перила здесь, похоже, не уважали. А вот наш провожатый с удивительной для его возраста ловкостью поднимался наверх.

– Сейчас вы увидите зрелище, которого не найти в привычных развитых мирах, – с удовольствием произнес он.

Я сначала не поняла, что это значит, но когда ступила на уже знакомую черную поверхность набережной-моста, ахнула.

Она словно делила город на две части. С нашей стороны были дома, дороги, летающие платформы и «Шторм», увешанный светящимися профайлами. За набережной была только вода… черная, бурлящая, отражающая огни странного великолепия этого мира.

Река, заваленная мусором, настолько грязная, что страшно было даже всматриваться в ее черные глубины. А дальше, насколько хватало взгляда, я сумела различить одноэтажные серые постройки.

– «Изнанка Шторма» – так она называется, – сказал старик.

– Это ж экологическая катастрофа. Они тут психи? Им даже улететь с планеты не на чем, если она совсем сдохнет… – Александр, судя по всему, хоть и повидал за время работы немало, справиться с шоком тоже не смог.

– Они об этом не думают, Ваше Высочество. Они обеспокоены рейтингами и охватом подписчиков на свои профайлы. Все, что не вписывается в идеальную картину, безжалостно выбрасывается. Мусор. Отходы. Тела умерших.

– Но ведь это кто-то построил. – Я показала на одноэтажные бараки. – Мы не видели роботов, значит, они все же что-то производят.