Космобиолухи

— Должны,— согласился доктор.— Например, можно сломать подозреваемому руку.

— И что?

— Киборгу так просто не сломаешь. У него кости трой­ной прочности.

— Превосходная идея,— язвительно сказал капитан, представив всю команду с лубками наперевес,— по закону подлости киборгом наверняка окажется последний прове­ренный.— А чего-нибудь менее радикального нет?

Доктор сморщил нос и долго его чесал, словно пытаясь разгладить обратно, а потом изрек:

— У киборгов, по сравнению с людьми, гораздо больший расход энергии. Им нужна пища не только для клеток, но и для встроенного между ними оборудования. Всего одна ми­нута работы мышечных наноимплантатов «съедает» столь­ко же калорий, сколько четверть часа бега трусцой.

— Так он, получается, должен жрать как не в себя? — изумился капитан.

— Когда использует имплантаты — да. Но, если не оши­баюсь, это происходит только в боевом режиме. Инфрак­расное зрение, сканер, подслушку и прочие штучки он тоже вроде бы запускает по потребности. А вот процессор должен работать непрерывно, как и окружающий его мозг. И в ка­честве топлива для них обоих лучше всего подходят углево­ды: глюкоза, фруктоза, сахароза...

— Точно,— вспомнил Станислав.— Я читал, что кибор­гам доппайком сахар выдают. Еще удивился: на кой их так балуют, целых двести граммов в день?

Чайник вскипел и отключился, пронзительно пискнув.

Друг снял с полки две кружки, обычную и полулитровую, для себя, кинул в них по чайному шарику (Стае любил креп­кий, Веня — почти прозрачный), наполнил до краев кипят­ком и вернулся за столик. Снял крышечку с сахарницы.

Станислав тупо глядел, как в пол-литровой чашке расхо­дятся круги от белых кирпичиков: один бульк... два... три... четыре...

— А скажи-ка мне, Веня,— вкрадчиво начал он,— сколь­ко весит один такой кусочек?

— Ты что?! — возмутился доктор.— Мы же со школы знакомы!

— А как звали девчонку, за которой мы оба ухлестывали в девятом классе?

Веня уронил пятый кусочек сахара и потрясенно уста­вился на капитана. Тот, опомнившись, тряхнул головой.

— Нет, это бред какой-то! Если мы друг друга подозре­вать начнем, впору вконец свихнуться.

— Вот-вот,— облегченно подтвердил доктор.— Тем бо­лее что я убей не помню никакой девчонки. Лучше скажи, сколько банок сгущенки съедает за день наш навигатор?

— Одну... или две...— наморщил лоб капитан.— Нет, точно две. Я видел, как он после обеда новую открывал.

— Ага! А там, между прочим, половина веса — сахар! — Веня снова подошел к шкафчику, снял с полки одну бан­ку.— Ну почти половина — сорок три с половиной процен­та. В банке четыреста граммов... Две банки... За день полу­чается триста сорок восемь граммов сахара, даже с избыт­ком!

— Зато он чай несладкий пьет,— вспомнил Станислав.— Литрами, крепкий. Такой только сгущенкой и заедать.

— Но две банки в день?! Нет, Стасик, что-то тут нечис­то! — Венька зловеще потряс указательным пальцем — по­хоже, снова вошел в образ параноидального доктора Ват-сона.

— Ты ж сам его нанял,— возмутился капитан.— И сам велел ему побольше пить и получше питаться! А теперь меня упрекаешь?! Кстати, киборги разве болеют? Бронхи­том, в частности?

— Чтобы простудить киборга, надо очень потрудиться,— признал доктор.— Иммунитет у него должен быть под стать всему остальному.

На кухню зашла Полина в легкомысленном куцем хала­тике. При виде полуночных сочаевников она ойкнула и попыталась натянуть материю хотя бы до конца попы, но оба мужчины смотрели не туда, а на надкусанную шоко­ладку в руке девушки — двухсотграммовый молочный бру­сок с орехами.

— Я за чайком,— робко сказала Полина.— Можно?

— Конечно! Как раз недавно вскипел.— Доктор галант­но снял с полки еще одну кружку, открыл банку с завар­кой.— Любишь шоколад?

— Обожаю,— искренне сказала девушка и укусила шо­колад и ну еще раз. — Я какаоманка, дня без него прожить не могу. Целую коробку с собой взяла, чтобы на весь месяц хватило. Только моим коллегам не говорите, пожалуйста! А то делиться заставят...

Полина прихватила кружку и вышла, соблазнительно виляя откормленной на шоколаде попкой.

— Между прочим,— уныло заметил капитан,— любой из членов экипажа может запросто держать у себя под крова­тью хоть ящик сахара и потихоньку его трескать. Дэн хотя бы не скрывается.

— Предлагаешь провести обыск кают? — оживился док­тор.— Выманивать их по очереди и...

— И! — передразнил Станислав,— Любовь к сладкому еще не преступление. А вот вторжение в личную жизнь — да! Если меня там кто-нибудь застанет...

— По крайней мере, каюты экипажа ты можешь обыс­кать капитанским произволом, имеешь право.

— Все равно придется объяснять парням зачем. Иначе они черт-те что вообразят. Что я их ворами считаю, напри­мер.

— А ты предпочитаешь считать их киборгами? Станислав кинул в кружку кусочек сахара и мрачно за­болтал ложечкой.

К исходу второго дня сканирования местности — и пято­го часа полета — Сакаи на собственной шкуре убедился, что геологоразведка действительно не просто скучное, аоченьскучное занятие. Знай сиди да тупо пялься в ползущие по вирт-окну значки.