Космофлот: Война и миры (СИ)

На всех крупных боевых кораблях космофлота есть душевые. Несмотря на. Ибо — надо! Тело — да, оно и обойтись может. Душе надо! В долгом боевом походе по отдалённым безжизненным пространствам, по-над мёртвыми планетами, вдали от всего, человеку родного и дорогого. Надо.

А вода — да — дефицит. Так что сперва салфетками, специальным очистительным раствором пропитанными обтираются, затем теми самыми лампами по коже водят, и только потом — чистые — в душевую установку залазят.

Душевая установка на космическом корабле — это и близко не то, что представляется «шляпам» с поверхности! Космическая душевая установка — сложный инженерный комплекс, сияющая вершина технической хитрости! Работает и в полной невесомости, разумеется. А ощущения…! Короче: такого кайфа на планетах не бывает! Эдакая водная процедура творит с усталыми, измотанными и физически и психологически людьми настоящие чудеса!

Вот и Виктор с Константином вылезли из душевых кабин счастливые — до щенячьего визгу! Мурлыкали бы, если бы умели. А так — только бессмысленные радостные улыбки до ушей, и мечтательные взгляды в никуда.

Старшина сильно задержал парней, так что сейчас время их смены подходило к отбою, и по этой причине душевая пустовала. Да, боевой космический корабль никогда не спит. Условные сутки тут разбиты на смены так, что когда у одной смены в разгаре день, у другой — условная ночь, Третья уже просыпается, а четвёртая отдыхает после вахты. Если одна смена спит, а другая толи уже легла, толи ещё не встала — всё равно в случае тревоги имеем бодрствующими минимум половину личного состава.

— Ну, я лично — спать! — блаженно улыбаясь, сообщил товарищу Константин.

— Пф! А я в бар, и по девкам! — объявил Виктор. Это был сарказм, конечно. Виктор имел в виду, что выбор, чем теперь заняться, у парней отсутствовал.

— Ну, кто о чём, а у тебя одно на уме! — проворчал на это его друг.

— Чего это?! — нехотя возмутился Витёк, с подозрением косясь на товарища. — На что это ты намекаешь?

— Я? Намекаю? Что ты! Тебе показалось! Я не намекаю вовсе, — отмахнулся Костя. — Я прямо открыто говорю: не успели мы из одной неприятности выбраться, а тебя уже тянет новые приключения искать! Словно свербит у тебя шило в попе! — укоризненно закончил он.

— Да сам ты — попа! — возмутился Витёк, и вдруг звонко шлёпнул мокрым казённым полотенцем друга по упомянутой части тела. Константин взбрыкнул от неожиданности, и улетел в дальний угол — невесомость же, — где смачно впечатался — будто мокрую тряпку в стену кинули.

Не успел развеселившийся от такого зрелища Виктор расхохотаться, как Костя сгруппировался, оскалился, и бросился на него! Между приятелями завязалась битва на мокрых полотенцах! Азарт, ловкость, навыки ориентации и перемещений в пространстве в условиях полной невесомости! Смачные шлепки, обиженные вскрики, и хохот!

И всё бы было весело, не зайди в этот неподходящий момент в душевую усталый после затянувшейся вахты старшина. Возможно, всё же оно всё бы обошлось как-нибудь, не налети в пылу боя на старшину голый Константин, и не попади старшине в лицо мокрое полотенце Виктора.

М-да, нет, не обошлось. Что тут дальше началось, я, щадя мои и ваши нервы, пересказывать не буду. Вы когда-нибудь попадали в настоящий шторм? Землетрясение, цунами, обвал акций на бирже, Армагеддон, или Рогнарок? Вот, примерно похоже, только в исполнении сурового старшины космофлота.

Опыт военной службы научает человека относиться к жизни поистине философски: если тебе плохо, вот даже совсем-совсем хреново, — то, во-первых, это пройдёт. А во-вторых: а ты уверен, что тебе так уж хреново? Да? Зря! Будет гораздо хуже — поймёшь, что было не так уж и плохо!

Аритайя: Вещий сон

— Тинь-дилинь-тинь — мелодично и нежно-нежно позванивали хрустальные друзы над распахнутыми окнами кофейни «Вишнёвое настроение». Мерно колыхались тончайшие завесы из воздушного шёлка медового шелкопряда.

Аритайя сбавила шаг, раздумывая, не зайти ли на чашечку чего-нибудь лёгкого, и бодрящего, эдакого, аромагического. Увязавшиеся за ней от самого дома щенки тумана проскочили мимо, забежали вперёд. Завертелись, играя, привлекая к себе её внимание.

— Мне надо сходить на рынок, — сообщила им Аритайя, — и уж на этот раз я обязательно дойду!

Она сказала скорее себе самой, чем игривым щенкам тумана или раскрытым окнам кофейни, откуда доносился тонкий манящий аромат с нотками чего-то мятного. Сказала, и взглянула на Праздное Мерцало. Оно уже заняло треть неба — огромный диск, переливающийся невероятными цветными сполохами, слегка затуманенный атмосферой.