Космологические коаны. Путешествие в самое сердце физической реальности

Мы, ограничиваясь представлением о мире как о состоящем из материальных объектов и событий, связанных причинными связями и влияющих друг на друга в соответствии с законами физики, сумели многое узнать о силах взаимодействия частиц друг с другом. Мы обрели большой опыт в том, что касается причин и следствий в макроскопическом мире, где большие группы частиц подчиняются законам химии, геологии, биологии и т. д. Однако включающие разум причинно-следственные сети — самое мощное оружие, которое можно использовать, оказавшись на мучительно соблазнительной границе, отделяющей хаос от предсказуемости. Вы — часть невероятно сложной сети событий, одна из огромного числа ее связей. Если мы рассмотрим результат работы этой сети и постараемся проанализировать его как продукт разума, там наверняка отыщется и «ваш» вклад, но в пространстве и во времени разум выходит далеко за ваши пределы, так что обсуждать отдельно ваше «личное» участие может быть трудно, невозможно или даже бессмысленно.

Будда был исторической фигурой, человеком из плоти и крови, но он же оказался связующим звеном цепи, начало которой положили ведийские религии[137], социальная обстановка в Индии, природа человеческого существования и сама реальность. Эта цепочка тянется сквозь время уже 2500 лет, вызывая невероятное количество последствий, в число которых входят и современные книги, похожие на ту, что вы сейчас читаете.

Как у биологического существа, как у всего живого, у Будды было начало и был конец. Это происходило очень давно. Но не является ли его разум частью и вашего разума? А ваш — его?

41. Аргумент симуляции (Неизвестные слои реальности)

Тебе пришла в голову очень обнадеживающая, но и очень тревожная мысль.

«Откуда я знаю, — спрашиваешь ты у джинна, — что это не просто трюк? Какое-то хитроумное мошенничество или иллюзия, галлюцинация либо сон? Все эти перемещения, копирование и тому подобное — откуда я знаю, что ты действительно делаешь это?»

«Хм, — джинн прикидывается, что задумался, а потом смотрит тебе прямо в глаза. — Так ты и не знаешь».

Общение и эксперименты с человеческим существом позволили джинну многое узнать о психологии людей. Но — недостаточно: человек исчез, когда джинн как раз планировал провести еще целую серию экспериментов и манипуляций, и это его разъярило. К сожалению, бормотал джинн себе под нос, я не могу просто наколдовать другого человека. Эксперименты с созданием дублей были полезной выдумкой: джинн не проговорился и не сказал человеку, что это чертовски сложно — создать биологическое существо с нуля. Начать с того, что энергетические затраты непозволительно велики, однако же основная проблема совсем не в этом. Все эти сложные химические соединения и клетки, стратегии создания, информация, которую надо хранить, необходимость собрать все воедино… кошмар, да и только!

Но аналитические способности джинна, его возможности прогнозировать и моделировать невероятны, так что у него еще много-много карт, которыми можно ходить. В конце концов, размышляет джинн, что из себя представляет человек? Набор атомов, подчиняющихся известным джинну законам. А еще человек — это система обработки информации, эквивалентная хорошо отлаженному алгоритму. С ним джинн способен разобраться — и запустить его тоже может, даже если не может разумно предсказать, что получит на выходе. Во всяком случае он должен суметь создать достаточно точную модель, а не возиться с изготовлением какого-то физического объекта. Вызывая в памяти сделанные им отличные, высококачественные сканы человеческого тела и включив на полную мощность свой джинниум, он приступает к работе.

Все оказалось во много, во много раз труднее, чем предполагал джинн. Казалось, что воспроизвести с помощью алгоритма архитектуру нейронной сети человека можно просто и быстро. Но, приложив огромные усилия, джинн признал, что этот путь безнадежен. Архитектура человеческого мозга фундаментальным образом отличалась от найденной джинниумом четкой, строго определенной структуры. В мозгу есть запутанные обратные связи, иерархические структуры, его динамика нелинейна и хаотична, для мозга характерен массовый параллелизм и невероятный уровень ничем не обоснованной и часто нелепой, но чрезвычайно эффективной и надежной оптимизации. Мало того: джинн понимает, что если даже он и создаст равноценный алгоритм, ему все равно будет свойственна та же беспорядочная, хаотичная, невнятная, запутанная динамика, что и человеческому мозгу.