Космологические коаны. Путешествие в самое сердце физической реальности

На протяжении миллиардов лет общая история связывает воедино все, что нас окружает. И это позволяет нам на основании крошечного объема данных — несколько фотонов, достигших глаз, слабые колебания мембраны внутри уха, нервные импульсы в пальцах — сделать вывод о наличии совершенно невероятного объема информации. Мы к этому привыкли; это, как, например, дыхание, кажется нам совершенно естественным. Когда мы говорим об информации, то имеем в виду информацию, которую мы получим, если (скажем) заглянем в коробку. Но это всего лишь еще одна капля сведений (браслет или ожерелье в коробке), добавленная к поразительному объему заранее известной нам информации, — информации, с которой мы родились. В течение миллионов лет мы эволюционировали таким образом, чтобы научиться использовать это скрытое знание, чтобы понимать, предварительно оценивать и управлять окружающим нас миром. Все это было бы абсолютно невозможно, если бы мир был истинно хаотичен и случаен.

Но мы унаследовали от вселенной не только этот огромный объем знаний. Нарастание беспорядка определяет стрелу времени, направленную от высокоупорядоченного состояния вселенной на раннем этапе к тому, что называется «будущим». Эта стрела указывает направление, в котором описание вселенной разветвляется, разветвляется и разветвляется на множество возможностей. На этом базируется наша способность влиять на будущее в гораздо, гораздо, гораздо большей степени, чем на прошлое, и фиксировать прошлое гораздо, гораздо, гораздо более надежно, чем будущее. Это, по сути, и есть само время, течение которого является основой нашего существования и опыта как живых существ.

Богатейший запас информации в соединении с креативным, идущим во времени, историческим процессом появления порядка привел к формированию, пожалуй, самой ценной части нашего наследства, а именно — к формированию неимоверно сложной на физическом, ментальном и эмоциональном уровнях структуры живых существ.

На физическом уровне биологические создания настолько функционально сложны, что современные искусственные устройства не выдерживают с ними никакого сравнения. Хотя наиболее сложные и хитроумные разработки человека и впечатляют, но они не более чем детские игрушки в сравнении с работой клетки: клетка, содержащая примерно 100 триллионов атомов и, возможно, миллиарды достаточно сложных молекул, работает с прецизионной точностью. Наиболее сложные инженерные конструкции (например, реактивные самолеты последнего поколения) состоят из нескольких миллионов деталей. Похоже, только все вместе взятые реактивные самолеты всего мира (конечно, без пассажиров внутри) по функциональной сложности могут соревноваться с самыми простыми бактериями[157].

На ментальном уровне системы, доводящие до нашего сознания информацию о вспышке фотонов, — это лишь малая часть большого числа систем, которые воспринимают входные сенсорные данные; лишь часть иерархической ментальной структуры с многоуровневой обратной связью. Они постоянно получают, моделируют, сравнивают, сортируют, оптимизируют информацию и — действуют. Наше весьма близкое знакомство с этими системами не должно помешать нашему осознанию того, насколько они удивительны. Ученые, занимающиеся искусственным интеллектом, давно поняли, как чудовищно трудно компьютерам соревноваться с биологическим разумом на его собственной территории, — не там, где речь идет о числах и битах, а там, где существенны способность к восприятию, предсказанию и действию. Возможно, еще труднее им соревноваться с биологическими системами на уровне понимания контекста, когда требуется согласовать ощущения, предсказания и действия с огромным и уже «устоявшимся» информационным хранилищем концепций, интерпретаций, запретов и ограничений, из которых состоит биологический и социальный мир. Это хранилище, как и наша тесная связь с ним и возможность функционировать в согласии с накопленной в нем информацией, — важнейшее наследие, вобравшее в себя многое из того, что нам ценно.