Космология монстров

– Когда я был маленьким, у меня никогда не получалось строить из «Лего», – признался я.

– Ты что, был тупым? – поинтересовался Дэннис.

– Дэннис! – прикрикнул Хьюберт, но я рассмеялся.

– Да, наверное, можно сказать и так, – ответил я.

Около девяти Хьюберт отправил детей спать. Они легли вместе в комнате Кэролин, так что мы с Меган устроились на кровати Дэнниса. Войдя в комнату, мы немедленно поняли, что малыш помешан на «Лего». На стене висел постер с «Биониклом», а рядом – многочисленные полки с расставленными на них собранными наборами.

Как только мы закрыли за собой дверь, Меган сказала:

– Я все еще считаю, что мы должны связаться с «Братством». – Она высказывала это желание по нескольку раз на дню с тех пор, как мы впервые узнали о произошедшем с Юнис и мамой.

– Мы же договорились, что покончили с «Братством», – напомнил я. – Много лет назад.

– Это было в 2003 году. А сейчас совсем другое дело. Вдруг они смогут нам помочь?

Я встал и прошелся по комнате, демонстративно разглядывая полки Дэнниса с гоночными машинами, космическими кораблями, логовищами суперзлодеев, аэропортами и жилыми домами. Целая галерея из наборов, собранных с кропотливой тщательностью. Такая дотошность, должно быть, досталась ему от отца, ведь мы с Юнис всегда были лентяями.

– Я не говорю, что это не относится к делам «Братства», – сказал я. – Просто пропала моя семья, и мне совсем не хочется, чтобы куча посторонних людей копалась в жизни Хьюберта и его детей. Предположим, ты права. Предположим, что мою семью на самом деле похитили монстры. Но мы ничего не можем с этим сделать. Как не смогли сделать другие члены «Братства», и как не смог я, когда такое же случилось с Сидни.

Я отвернулся от игрушек и посмотрел на Меган. Она сидела на кровати, прижав колени к груди.

– Почему ты не хотел, чтобы я ехала сюда с тобой? – спросила она тихим голосом.

– Почему же, хотел, – ответил я, изо всех сил стараясь не отводить взгляд.

Она вздохнула и протянула мне руку.

– Иди ко мне.

Но я не лег в постель, а вместо этого достал из сумки туалетные принадлежности и пошел в душ. Когда я вернулся, Меган уже спала, оставив включенным ночник на столике. Я лег в кровать рядом с ней и выключил свет.

Я действительно не хотел, чтобы она ехала со мной в Техас. Но отношения между нами уже давно стали странными. Она постоянно выглядела несчастной, и ее глаза всегда светились тревогой, напоминая мне то, как смотрели на меня люди в Вандергриффе после 1999 года – словно пытаясь разглядеть во мне нечто ненадежное. И в данном случае она была права. Я действительно хотел поехать один – частично, чтобы располагать временем и пространством на то, чтобы разобраться в исчезновении моей семьи, не чувствуя себя так, будто нахожусь под микроскопом. Но большей частью это было связано с обстоятельствами самого исчезновения – с царапаньем по стеклу нашей спальни и приглушенным голосом в трубке. Когда мы с Меган жили в Чикаго, Город обычно звал меня, когда я оставался один. Находиться рядом с Меган, анализировавшей каждое мое движение, оказалось намного труднее.

Само собой, я не мог рассказать об этом жене, не признавшись во множестве других вещей, которые я от нее скрывал. И вот мы здесь, в Техасе, – лежим вдвоем в кровати моего племянника. Она смотрит свои хмурые сны, а я бодрствую. Она хочет обратиться к «Братству» и никак не может понять, почему я категорически против.

Я понял, что вряд ли усну в ближайшее время. Поэтому я встал, оделся и, нащупав в темноте телефон, написал Кайлу:

«Как насчет ночной экскурсии по «Обители зомби»?

Ответ пришел почти сразу:

«Буду через полчаса».

3

Я ждал Кайла на лужайке перед домом. Ночной воздух был прохладным и влажным, трава еще не просохла. Это напомнило мне о мире Лианан и его постоянной высокой влажности. Я не мог избавиться от ощущения, будто за мной наблюдают – словно сама улица смотрела на меня.

– Ты где-то здесь? – спросил я вслух, без понятия, к кому именно обращаюсь. – Ты меня видишь?

Улица не ответила, но ощущение, что за мной следят, не прошло. Когда подъехал «Приус» Кайла, я, не теряя времени, запрыгнул внутрь.

– Хочешь поговорить? – спросил он.

– Нет.

Он включил радио, и мы проехали через весь город к складу, который когда-то принадлежал моей семье. И вот я его увидел – в столбах света, отбрасываемых фарами машины Кайла. Огромное сооружение, некогда серое, было раскрашено впечатляющей картиной: серые и синие зомби бродили по жуткому постапокалиптическому ландшафту, окруженные разрушенными дымящимися зданиями, разбитыми машинами, скелетами детских площадок и выжженным оранжевым небом. Пожалуй, это было самое изощренное произведение настенной живописи из всех, что я видел.

– Ого! – выдохнул я.

– Донна ее ненавидит, – признался он. – Но мне хотелось, чтобы она производила сильное впечатление.

– Пожалуй, тебе это удалось.