Космопорт, 2015 № 01 (14)

Главный лгун, конечно, не успел всё сделать за день и перенёс встречу на послезавтра, потом на неделю, потом… Похоже, он обманывал сам себя. Арднаскела ждёт до сих пор. Ей можно не торопиться: она же не стареет. Александр каждый день глядит с тоской на виртуальную возлюбленную, как на богиню, но ничего поделать не может. Ах, если бы он не был богат, то его мечта встретиться с Арднаскелой давно бы сбылась.

Лора МУН ДОРОГОЙ!

Вначале Он мне не понравился — несмотря на неоспоримые достоинства. Был Он элегантен и чёрен, а меня всегда заводили брюнеты и вороные лошади. Однако вызывающе лиловый галстук чем-то раздражал, посему я почти прошла было мимо, мазнув рассеянным взглядом по стройному силуэту. Но, уже покидая секцию, явственно услышала за спиной: «Салют, крошка! А быть может, это судьба?».

Я быстро оглянулась на продавщиц: те, похоже, ничего не заметили, поглощённые созерцанием пространства впереди себя.

«Ну что, детка, ты решилась?» — в голосе звучала снисходительность, а я этого дьявольски не люблю.

Я развернулась и посмотрела на Него в упор. Он спокойно выдержал взгляд и казался настолько уверенным в себе, что я невольно смутилась.

Вообще-то я всегда сама принимаю решения, но вдруг поняла, что этот выбор не очень-то от меня зависит.

— Можно этот костюмчик?

Одна из продавщиц отлепилась от стены, вяло выходя из транса.

— Вы в курсе, сколько он стоит? — скучным голосом поинтересовалась она.

Я посмотрела на ценник и присвистнула: дорогой! О-очень дорогой!

— Заверните.

— Мерить будете?

Я даже удивилась, как такая замечательная мысль сразу не пришла мне в голову.

В узкой примерочной я ожидала, что Он снова примется меня уговаривать, но Он молчал, зная себе цену, предоставляя возможность самой разобраться в своих чувствах. Он мне определённо нравился: подчёркнутая изысканность кроя буквально на глазах меняла фигуру, создавая Женщину из того замороченного существа, что во время обеденного перерыва заглянуло в ближайший маркет.

Когда была застёгнута последняя пуговица и поправлен галстук, возникло ни с чем не сравнимое чувство комфорта, и стало странно, как я до сих пор умудрялась носить эти страшные тряпки, уныло свисающие с крючков. Я решила идти прямо в Нём.

Я пересчитывала сдачу (всё-таки очень дорого!), когда из примерочной вышла продавщица с моими вещами.

— Вы забыли, — обиженно сказала она, протягивая джинсы и лёгкий джемпер маминой вязки.

Я автоматически запихнула всё это в сумку, думая о том, что делаю что-то совсем ненужное.

Моё послеобеденное появление в офисе вызвало фурор: Ритуся подавилась горячим кофе.

— Ну, подруга, даёшь! — уважительно протянула она, собирая кофейную лужицу прокладкой «на каждый день». — И где ж ты его подцепила?

— Похоже, это Он меня подцепил, — попыталась отшутиться я, хотя уже тогда догадывалась, что, пожалуй, это совсем не шутка. — Сегодня вечером я должна выглядеть о-фи-ген-но!

— Гарик? — понимающе подмигнула Ритуся. Она ещё раз внимательно оглядела меня — с головы до туфель, и скорбно покачала головой:

— Никто не спасётся.

* * *

Кнопка звонка залипла. Пока я пыталась подцепить её ногтем, прошло изрядно времени: я слышала, как за дверью надрывается Моцарт, вещая о гостях. Наконец, звонок удалось обезвредить, Моцарт облегчённо стих, но открывать никто не спешил.

— Блин!

Откопав в сумке ключи, открыла сама. Не снимая туфель, протопала сквозь тёмную прихожую в зал, нащупала выключатель. Ещё не включая свет, уловила дивный аромат и замерла с рукой на клавише, пытаясь догадаться, что бы могло так благоухать.

Чья-то рука легла мне на пальцы, и я дико заорала, пытаясь укусить пространство возле себя…

Выключатель щёлкнул, в свете люстры возникла дурацкая физиономия Гарика. Любимый щурился на лампочку, но в целом казался весьма довольным собой. И недаром: когда сердце и рассудок вернулись на место, я смогла оценить усилия парня. Мастерская напоминала Эдемский сад: повсюду, меж холстов и подрамников, — в вазах, банках, даже в эмалированном ведре — стояли розы, источавшие тот самый аромат, который заставил меня замереть на входе. Море, море роз!..

— В следующий раз получишь в зуб, художник… — для порядка проворчала я, целуя небритую щёку, а сердце растекалось воском.

Гарик отступил на шаг, наслаждаясь произведённым эффектом.

— Классно сегодня выглядишь! Новый костюм?

— Почему только «сегодня»?

(Ненавижу этот мужской «комплимент»!)

Я наклонилась к ведру и попыталась зарыться лицом в самый большой букет. Цветы пахли одуряюще, даже закралось подозрение, уж не сбрызнул ли их любимый розовым маслом — с него станется…

Гарик вроде как смутился:

— Сегодня? Я разве сказал «сегодня»?

Я молчала, не желая ему помогать.

— Ну, наверное, потому что сегодня — особенный день, — пытался вырулить Гарик, смущаясь ещё больше. Я напряглась: это было на него не похоже. А вдруг?..

Любимый обошёл меня сзади и обнял за плечи — так, чтобы я не могла видеть его лица. Зато я почувствовала его пальцы — длинные, сильные, пожалуй, даже грубые. Он поглаживал ими шелковистое сукно Костюма, стараясь проникнуть под него, к блузке.

Я поёжилась.