Космопроходимцы (вторая часть). Ксеноопера "Жнец, Швец, Игрец" (СИ)

иль смертная определённость форм?

Достойней ли к слиянью побуждать

тех ограниченных, кто к полноте стремится,

чем устремлять в окрестности нуля

тех, для кого границ не существует?

Что лучше полудруг иль полувраг,

готовый довод разума услышать?

Не правильнее ль будет подождать,

Чтоб колебанья нерешительно затухли,

и тусклую пустую тьму

заполнить ровным негасимым светом?

Свет или Тьма - тебе решать,

А я благоразумно устраняюсь.

Самоподобный Хладни Люциан

В сознательную почву бросил семя.

***

Когда злосчастный Иосиф Циммерман прочёл в последнем выпуске 'Порций правды' о себе как о 'бессознательном орудии' и 'зачинщике', на смену тягостному недоумению, вызванному разоблачительными выпадами ихтиоморфа Бурбла Опурпла, пришёл страх. Опасения, поначалу неясные, под влиянием намёков Люциана Хладни приняли вполне определённые черты. Иосиф захотел оказаться как можно дальше от обеих звёздных систем: и от гаммы Цефея, и от эпсилон Эридана, - и по возможности тут же, не сходя с места, вернуться на родную планету. Туда, где нет опасных бестельников и говорящих рыб, где не нужно изучать радужку и зрачки случайной знакомой на предмет заражения вирусом нейропаразитического типа и где на ветвях неразумных кустов пересвистываются неразумные птицы.

При мысли о пернатых Иосиф вспомнил о штатном узнавателе независимого агентства 'Мир'.

- Кажется, он называл себя членом союза удивлённых пацифистов. Интересно, что они напели про мою конференцию.

Чтобы успокоить нервы, Иосиф выловил из новостного потока канал агентства 'Мир', скормил поисковому роботу свою фамилию и приготовился читать.

- Фьюит, ти-ти-ти фьить, - свистнул терминал, сделал паузу и залился канареечной трелью.

- На переводчике сэкономили? - растерянно пробормотал Иосиф.

- Титц тифью, фью тр, ца, ца, ца! - защёлкал в ответ терминал дальней связи.

Иосиф слушал. Не умиротворение испытал - отчаяние. Тоска нахлынула такая, что впору выкинуться в открытый космос.

- Ну, хватит с меня ксеноморфов, - буркнул он. Вскочил, бросился к двери. На бегу думал: 'Как на Землю отсюда ближе? Кажется, через альфу Малого Пса. Два прыжка, одна пересадка. В чёрную дыру высокодавов с низкодавами, и страусов-пацифистов туда же'.

- Твитвит Пьютифьют? - удивлённо пискнул вслед терминал дальней связи.

Швец

Первый стежок

Понизу сквозило, как будто на плитчатый пол лилась вода. Приятно. Жнец отошёл от стены подальше - ближе к распахнутому настежь окну. Хорошо босиком шлёпать по шершавому камню подошвами, шаркать, кожей чувствуя стыки плит. Он старался дышать ровно, мысли гнал прочь. Сейчас - тело, всё остальное после. Спешить некуда.

Предписание доктора - трижды в день делать нелепые упражнения поначалу показалось ему несусветной глупостью, но вот ведь - втянулся. Выходит, и от бессмысленных телодвижений можно получить удовольствие, особенно если не искать смысл. Обойтись бы только без этих... Самое неприятное он оставил напоследок и теперь переминался с ноги на ногу на холодном полу; начать не спешил, ища оправдание в том, что надо бы сначала продышаться. Ненавистные приседания. Поначалу от боли в колене темнело в глазах, теперь стало полегче, а может, просто привык. К этому телу. К боли. К тому, что в глазах. Темнеет. И лезут мысли. Зачем всё это?.. Он отсчитывал приседания. При этом чувствовал себя не человеком, а тупым механизмом. Приказали приседать. Столько раз. Он приседает. Зачем? Потому что так надо. И к тому же...