Космопроходимцы (вторая часть). Ксеноопера "Жнец, Швец, Игрец" (СИ)

- Так, да не совсем так. Перед тем как вернуться домой, вы запираете комнату покойного, ключ кладёте на тумбочку возле его кровати и выбираетесь из окна второго этажа, предварительно зашторив его и закрыв изнутри на задвижку.

- Вы надо мной смеётесь?

- Мне не до смеха, Ираклий. Чёртова куча народу видела вашу ссору со Стриклендом, ваше появление в посёлке вызывает массу вопросов, прошлое ваше туманно, одна сплошная амнезия, что прикажете писать про вас в рапорте?

- Как есть, так и напишите.

- Ну да. Чтобы явился к нам сюда шпынь из каторжного начальства выворачивать всё и всех наизнанку? Нет, лучше уж я напишу толковый рапорт. И знаете, Ираклий, на этот раз, прежде чем взять на себя ответственность, я хотел бы...

- К слову, об ответственности, - сказал Жнец, глянув на стенные часы. - Мне Штайнмайер назначил встречу здесь, в этом баре. Репутацией я дорожу не меньше вашего, не хотелось бы опаздывать. Вы не знаете, где Рудольф? Уже пять минут десятого. Нельзя ли нам встретиться? При вас, разумеется.

- Для начала с ним встречусь я. Без вас, - отрезал капитан Легран. - Вот прямо сейчас это сделаю. Не беспокойтесь, я скажу юноше, что вы пунктуальны.

- Где он?

- Я убедительно рекомендовал всем оставаться в комнатах, пока я не найду время для разговора. Уверен, так они и сделали.

'А я не уверен', - подумал Жнец, вспомнив о Лауре.

Легран поднялся на второй этаж. Слышно было, как он разговаривает с кем-то через дверь, но слов Жнец не разобрал, не стал прислушиваться - всему своё время. Он попробовал разговорить Одри, но та отшучивалась, отмалчивалась, в глаза не глядела. Решив, что патрульных расшевелить будет легче, Жнец совсем было собрался заказать какую-нибудь выпивку и подсесть за стол четвёртым, но услышал шаги. Кто-то неторопливо спускался в бар. 'Капитан так быстро разобрался с Рудольфом? Не значит ли это, что полномочия Штайнмайера в каторжной администрации... А, это не он'.

Густав Р. Эшенден ступил в зал страусовой походкой, осмотрелся, голову поворачивая, как страус. Он был тщательно одет, тщательно причёсан, галстук на его шее повязан был с особым тщанием.

'Э! - сказал Галлахер, выбираясь из-за стола. - Капитан просил оставаться в комнате. Я настаиваю, господин...' Тут он замялся, очевидно, пытаясь припомнить, как зовут океанолога. Тот полез во внутренний карман пиджака.

'Визитку достанет? - удивился Жнец. - Вот так чучело!' Эшенден извлёк из кармана карточку и протянул Галлахеру так, будто делал благотворительный взнос в пользу детской больницы. Галлахер повёл себя странно. Вытаращился на пластиковый прямоугольник, осторожно принял его и стал рассматривать с обеих сторон, потом с подобострастным видом вернул. 'Ага, - подумал Жнец. - Вот, значит, как'.

- На меня указания капитана не распространяются, - сообщил Эшенден в пространство над головой рядового патрульной службы. - Мне надо поговорить наедине с этим господином.

Эшенден наклонил голову в сторону стойки.

- У себя в комнате? - спросил Галлахер.

'Эндрю надеется хотя бы таким способом выполнить начальственные предписания - постояльцев не выпускать. Мне ведь никто не запрещал подниматься на второй этаж', - подумал Жнец.

- Нет, - ответил Эшенден. - Мы с господином Антониадисом выйдем на веранду. А вы проследите, чтобы нам не мешали. Своему капитану скажете, что его присутствие тоже нежелательно. Мы побеседуем и вернёмся. Вам ясно?

Эндрю кивнул. Выглядел недовольным донельзя, но возражать не стал.

- Прошу вас, господин Антониадис, - пригласил Эшенден. Весьма официально прозвучало это его 'прошу вас'.

- Вам нужно поговорить со мной, господин Эшенден, но я отнюдь не уверен, что мне нужно говорить с вами, - сказал Жнец.

Кто-то из патрульных фыркнул: Томас или Дэвид - оба сидели спиной к Жнецу, втянув головы в плечи. Густав Р. Эшенден на это не обратил внимания, невозмутимо ждал.

- Впрочем, ладно, - сказал Жнец. Слез с табурета, подошёл к Эшендену, говоря: 'Прекрасное утро, Густав. Не хотите ли опрокинуть по рюмочке?'

- Не паясничайте, Роберт, - шепнул Эшенден. - Делайте что сказано, идите на веранду.

'Роберт? Занятно, - думал Жнец, следуя указанию. - Пожалуй, с вопросом о том, кто есть кто, покончено. Осталось решить, что мне делать. Есть, правда, ещё самоубийство Стрикленда, но вряд ли оно имеет какое-то отношение к делу. Если бы не одна неувязочка...'

- Садитесь, Роберт, - властно бросил Эшенден.

- Не понимаю и не хочу понимать, с чего вдруг вы стали называть меня чужим именем, - говорил, отодвигая лёгкое кресло и усаживаясь, Жнец, - но мне интересно, что нужно профессору океанологии Эшендену от Ираклия Антониадиса, консультанта по акуанским вопросам. Я с удовольствием вас выслушаю.

- Не валяйте дурака, Роберт Корк, у меня нет ни времени, ни настроения доказывать очевидное. Вчера вечером у меня были в отношении вас кое-какие сомнения, но позже я получил подтверждение. Вам привет от Эдуарда Быстрицкого.