Костер на снегу

потом почувствовала, как он вторгается в меня. Сначала неспеша, потом усиливая напор, а затем неистово, со всей силой обрушившегося на меня восторга. Боль, стрелой пронзившая моё тело лишь на мгновение, отступила, сменяясь нарастающим томлением. Словно снежная лавина, сошедшая с гор поздней весной, она уносила с собой все сомнения и неприятные ощущения оставляя после себя лишь усиливающееся удовольствие и предвкушение чего-то ранее неизведанного.

Амплитуда движений увеличивалась. Я выгибалась на встречу, хотя он держал меня так крепко, что я едва ли могла пошевелиться так, как мне этого действительно хотелось. Не выдержав натиска, я откинулась на локтях и застонала, получая то, о чем так давно мечтала. Любимый замер на несколько мгновений, всматриваясь в меня с неким исследовательским интересом, словно запоминая меня такой: раскрасневшейся, с разметавшимися и прилипшими к лицу волосами, с приоткрытым в бессвязном крике ртом, с остро торчащими пиками налитой груди…

Тео навис надо мной, целуя и бормоча какие-то слова, из-за собственных всхлипов я не слышала, что именно, а спустя несколько томительных мгновений, когда моё тело-предатель всё еще продолжало содрогаться в конвульсиях, продолжил, не снижая темпа. Я притянула его ближе, хотя казалось он, итак, проник в меня каждой частицей своего тела, и мы слились не только в бушующем шквалом удовольствии, но и в каком-то другом, более глобальном смысле, когда он наклонился в след за мной и припал к груди, в терзающем, жестком, бурлящем нетерпением поцелуе.

Я вновь подошла к тонкой грани удовольствия.

Тело требовало еще, а разум желал ЕГО капитуляции. Он вновь сдернул меня с кушетки, и больно впечатал в стену, на секунды вышибая дух и лишая ориентации в пространстве, а после, продолжил вбиваться в меня крепче и насыщеннее, насаживая так глубоко и часто, что я опять закричала, царапая его спину. Мгновением позже Тео присоединился ко мне, изливаясь.

Всё это время он держал меня, крепко, не вырваться, и даже теперь, как только я попыталась спустить ноги, до этого обвивающие его талию, он забавно сморщился и вновь прижал меня к стене, нанизав на себя, словно пришпиленную булавкой бабочку. «Нет», — читалось в его взгляде. — «Рано».

Бурлящий бассейн с теплой водой, в котором я проводила столько времени после бесконечно изнурительных тренировок Кхаана открылся для меня в новом свете, он не просто освежал и расслаблял — булькающие сквозь толщу воды воздушные потоки приятно щекотали и соревновались с пальцами и губами Тео. Я не помню, как долго мы отмокали, нежась в объятиях друг друга без слов и резких движений, когда в спину мне уперлось доказательство желания.

Я, силясь не спугнуть, протянула к нему пальцы, обвивая крепкий, горячий ствол, наслаждаясь хриплым откликом. Пальцев не хватало… Как? Как эта штука могла во мне поместиться? Я начала двигать рукой, даря желанные ощущения и так увлеклась, что пропустила, когда же наступил финал. Конвульсивные движения, теплая влага, быстро смешавшаяся с бурлящей водой, и хрип, венчавшийся зубастым поцелуем в область шеи…

Узкий приступочек, на который любовник усадил меня, пускал пузырящуюся воду только до середины бедра, оставляя открытыми плечи и грудь, живот и выемку пупка, лобок и колени. Их то и развел Тео, с явным намереньем отплатить той же монетой.

Внезапно я застеснялась, а бросившаяся в лицо краска стыда разлилась и на венчающуюся твердыми бусинами грудь, и плечи, и даже бедра…Я попыталась сомкнуть ноги…куда там.

Не спеша, предвкушающе и пристально, смотря мне в глаза, Тео облизнулся, смущая еще сильнее, а затем приник к исходящим влагой чуствительным лепесткам. Я дернулась как от удара, часто-часто моргая и запутавшись пальцами в длинных темных волосах, застонала.

Его язык и губы то и дело подводили меня к грани. Я изнывала от неудовлетворенного желания и стремления получить долгожданную разрядку, но как только тело начинало мелко, конвульсивно подрагивать, стремясь отхватить своё, мой любовник (который достиг небывалого мастерства на неблагородной ниве сексуальных пыток) отступал…Его нежные поцелуи внутренней поверхности бедра сменялись откровенными ласками языка и зубов на нежнейшей из моих частей, он то бил языком по набухшей в возбуждении плоти, то втягивал её, то лизал, то покусывал.

А когда я взмолилась о пощаде, он проник в меня пальцами, продолжая творить губами и языком бесстыдный танец. Я финишировала, жадно вбирая, впитывая каждый всплеск удовольствия, которое Тео щедро дарил мне, наслаждаясь не меньше моего лишь откликом.

А затем мы оба проголодались и едва не спалили к демонам кухню… отвлекаясь…

После мы кажется добрались до моей комнаты и продолжили там…

И потом, меньше суток спустя, в допросной Имперской ВерсСлужбы безопасности я ни о чем не жалела, лишь о том, что не уступила своим тайным желаниям раньше.

Много раньше.

Глава 31

Самые яркие вспышки радости у нас обычно возникают от неожиданной искры.