Кости и цветы (том 4)

— Ну просто всех затмила своим героизмом, — бросив пучок поводьев, приблизился ассасин. — Только ты перестала петь, а мелодия всё ещё в голове крутится. Липучая, как портовая девка. И кого из вас в этом винить? — карий взгляд заходил между друзьями.

— Закрыл бы ушки, — ехидно прищурилась вампирша. — Пение не блажь. С однообразным мотивом легче следить за нарастающим звуком и сердцебиением существа. Напугай я спрутня, случилась бы трагедия.

— Зачем закрывать? Мне понравилось. Жду от вас дуэт, — подмигнул Рэксволд и направился к Эрминии, что собиралась поднять мальчика на руки. — Я сам. Лошадь подержи.

Лайла поглядела на стоявшего неподалёку Шойсу, который положил два пальца правой руки на левое плечо: жест одобрения в расшифровке не нуждался.

* * *

По возвращении в деревню мальчик уже открыл глаза и даже что-то прошептал. Местные сразу же унесли его в дом, а благодарная мать подошла к странникам с тёплой улыбкой и звенящим кульком:

— Возьмёйте. Слышком мало за жизнь сынича. Но сберегания за пяток лет — всё чаго у мина есть. Не обессуживайте.

— Да не надо нам денег, — Джон с соломинкой во рту кивнул на зелёную опушку: — Чудища из вчерашних сказок сегодня по лесам бродят… Нам бы переночевать где… Сарай бы сгодился…

— Сночевать? — улыбка крестьянки стала ещё шире. — Да хоть весь год у нас поживствуйте. Толёко где это слыхано, чтоб гости Камилии по сараям жались. Самая большая комнатуха ваша, — она посмотрела на Лайлу и, протянув к ней руки, стремительно приблизилась: — Тебю, дочу, вообще расцеловать желавствую. Ой, не упрямствуй. Заслужила. А чаго холоднявая такая? Смёрзла, бедняжка? Сейчас отогреем!

Тем вечером странники чувствовали себя богами. Принимали хвалебные речи, подношения в виде ягодных пирожков и козьего молока, восхищённые взгляды. Лишь когда сумерки рассыпали по небосклону сияющие алмазы, можно было наконец отдохнуть в тишине просторной комнаты. Впереди ждал долгий и сложный путь.

Глава 7

Крестьянская деревня ожила, едва крыши омыл рассвет. Озарённых розовыми лучами всадников провожали со всеми почестями. Дали в дорогу корзину еды, кубышку ягодно-фруктовой ракии и ещё долго махали вслед. Бодро проскакав несколько дремотных рощ, странники выехали к Залужью.

Устеленные лугами холмы тонули в золотой дымке. В тенистых низинах клубился туман: зыбкие остатки ночной пелены. Хотелось нестись вдаль. Навстречу свежему ветру. Высекая из травы искры росы. Что путники и сделали. Галопом. Наперегонки. Как игривая ребятня. Единственный, кому привольная авантюра была не в радость, — это болтавшемуся в хвосте Шойсу. Он уже вчера еле волочил ноги после дня в седле и всю ночь ворочался, а тут ещё, оказалось, ездовая животина может такие скорости развивать…

— Первый! — Рэксволд натянул поводья у одинокого валуна.

— Мы почти тебя догнали, — затормозивший Джон похлопал Бамбука по шее.

— Почти — не считается… О, девки борьбу затеяли.

Мчась стремя в стремя, Эрминия толкнула Лайлу в плечо. Та удержалась и ответила россыпью ослепляющих искр. Тем не менее конкурентки приехали одновременно.

— Ну вот, а ты не хотела. Видишь, как весело, — поглядел на северянку Рэксволд.

— До сих пор не поняла, как вы меня в это втянули, — обогнув валун, Эрминия остановила кобылу.

— Мы такие… — улыбнулась Лайла и перевела взор на рысившего Шойсу.

— Еле телепается. Я ж говорил, не станет рисковать, а ты всё: «Свалится, свалится». Зато хоть посмотрел, на что лошади способны. Ему полезно. Пусть на ус наматывает.

— Может, ты и прав, — на плечо вампирши приземлился мефит, следивший за гонкой с высоты птичьего полёта.

Спустя полминуты иномирец доехал до спутников. Лицо эмоций не выражало, однако непонятное «suh’ouzt» было выкрашено в блёклое недовольство. Тёмный кулак постучал по седлу.

— Быстро? Жёстко? — терялся в догадках Джон.

— Якорь к лошади? Подушку под задницу? — ухмыльнулся ассасин. — Решение найдётся… если хозяйка одобрит, — покосился он на Лайлу.

— Не надо порочить меня скверными определениями. Оковы рабства — пережиток смутных веков, какие закончились задолго до моего рождения.

— Прошу прощения. Ты полностью права, — расплылся в улыбке Рэксволд. — Когда любящая друг друга пара, силой преданности и жарких чувств, вдыхает жизнь в кого-то третьего, ещё не видевшего этого мира, их обычно называют… — он прервался, заметив, как на приподнятых ладонях вампирши засияли огненные руны.

— Будь добр, продолжай, — дружелюбно глядела на него Лайла. — Я по достоинству оценю новую шутку.

— Ну вот… Ты перебила, и я забыл, что хотел сказать. Прям фьють! И вылетело из головы.

— Какая жалость, — наигранно вздохнула вампирша. — Потерять нить повествования на самом интересном месте.

— Такое случается, — развернув коня, ассасин поехал к выглядывавшему из-за холма солнцу. — Старый, наверное, стал. Хотя… Постой… Вспомнил… Родителями! — хлестнув жеребца поводьями, он с гоготом сорвался с места.

Следом за ним зелёно-бежевой стрелой устремилась Лайла с пылавшим на ладони огненным шаром.