Кости в стене

– Выбора особо не было, – не сдержавшись, огрызнулся я.

Она толкнула дверь «Агентства», держа в руках набор охотника, и злорадно усмехнулась:

– Хорошо, когда в команде есть скептически настроенный Нетронутый. Когда ты впервые увидишь наши находки и наложишь в штаны, я смогу записать это на плёнку.

Я вошёл следом и втащил велосипед, мысленно вскрывая Ханне черепушку. Наложу в штаны? Как же!

Тётя Елена сидела за круглым столом в глубине комнаты и что-то писала:

– Алекс, почему бы тебе не поставить свой велосипед здесь? – Она указала на место у стены, между книжным шкафом и стопкой коробок, затем жестом предложила сесть на стул рядом с собой.

Я прислонил велосипед к стене:

– Спасибо. Я лучше постою.

– Мы никуда не пойдём, пока вся команда не соберётся. – Она взглянула на мою левую ногу. – Бедру будет лучше, если сейчас ты посидишь. Мы ещё настоимся и находимся во время осмотра дома.

– Бедро в порядке. – Я соврал. Оно всё ещё болело. Не так сильно – почти невыносимо, – как сразу после аварии. И не так мучительно, как после операции. Боль была терпимой, но постоянной. Мешающей мне забыть.

Выражение лица тёти Елены заставило меня передумать:

– Садись, Алекс. Побереги ногу.

Я поморщился и опустился на стул.

Ханна поставила свой футляр на стол и откинула крышку.

– Всё подготовила? – спросила тётя Елена.

Ханна окинула взглядом приборы, её глаза – больше, чем у совы, – горели от предвкушения:

– Думаю, да. Батарейки новые. Все сертификаты на месте и сигилы в порядке. Я проверила, работают отлично.

– Хорошо. – Тётя Елена повернулась ко мне. – Мы ждём только Фрэнка. Ты можешь помочь Ханне. Хотелось бы записать ФЭГ, если возможно. А если приборы Ханны подтвердят то, что запишем мы с Фрэнком на его аппаратуру, будет ещё лучше. – Она подмигнула племяннице. – Давайте покажем этому городу, на что мы способны.

Забренчал колокольчик, и на пороге показался темноволосый мужчина с седыми висками. Рукава его рубашки были закатаны по локоть, и я не мог не обратить внимания на полностью забитые чёрными татуировками предплечья. Среди защитных печатей с витиеватым шрифтом и сигилов на иврите особенно выделялась фигура горгульи, настолько реалистичная, что казалось, будто она в любой момент может слететь с его руки и напасть на меня.

Вау! А я-то думал, что футболки с сигилами – это перебор. Этот дядька вывел защиту на новый уровень.

– Это Фрэнк Мартинес. Он – звезда, – с благоговением прошептала Ханна и поправила очки на переносице, словно это могло помочь ей разглядеть его получше. – Он не просто экстрасенс класса «А», ему удалось зафиксировать больше ФЭГ и инфракрасных отпечатков, чем любому другому охотнику Восточного побережья. У него в сумке полноспектральные камеры с встроенным тепловизором.

Экстрасенс класса «А»? Здесь? Настоящие экстрасенсы и так-то редкость, а что уж говорить о классе «А» – это какой-то фантастический вид. Если я правильно помнил материал пятого класса, то экстрасенсы составляют менее четырёх процентов населения Земли и только один процент из них причисляют к классу «А».

– Если он класса «А», то что он забыл здесь с вами?

– Он бывший федерал. БПР до сих пор консультируется с ним во время своих расследований, хотя он давно вышел на пенсию. Он, как и тётя Елена, считает, что сочетание техники и природных экстрасенсорных способностей приносит лучший результат. К сожалению, большинство экстрасенсов думают иначе. Они слишком честолюбивы, чтобы работать с нами. Но только не Фрэнк. Вот почему он один из лучших: он мыслит нестандартно, – нашёптывала мне Ханна. – Фрэнк и Елена – друзья. Он очень обрадовался, когда узнал, что она наконец-то переехала сюда, и пообещал сходить с нами на некоторые интересные дела. Вместе мы изменим представление об охотниках.

Я закатил глаза, но так, чтобы Ханна не заметила. История Осложнения насчитывает уже более ста лет, и она всерьёз надеется что-то изменить? Ох уж это честолюбие.

– Фрэнк, – Тётя Елена обратилась к отставному экстрасенсу и показала на меня, – это мой племянник Алекс. Сегодня он помогает Ханне с её новым оборудованием.

Фрэнк посмотрел на меня, и на секунду меня посетило тревожное ощущение, словно бы он знает, через что мне пришлось пройти.

– Мы отвели ему роль скептика в команде, – добавила Ханна, небрежно откинув назад спутанные волосы. – Он не верит в охотников и, как типичный Нетронутый, боится призраков.

– Я их не боюсь!

– А стоило бы. – Фрэнк явно уличил меня во лжи.

Я молчал. Ладно, пожалуй, я и боялся. Миссис Уилсон меня не пугала – я всё ещё не был уверен, реальна ли она, – но вот застреленный уборщик действительно наводил на меня ужас. Все Нетронутые, так или иначе, боялись призраков. Возможно, поэтому мы боялись и экстрасенсов. Не хотел бы я оказаться одним из них. Лучше уж сумасшедшим.

* * *