Кости волхвов

Ответив коротким ураганом автоматного огня, «балахоны» снова отступили. Монк рискнул заглянуть в отверстие. Один из нападавших свалился на спину, лишившись половины головы и забрызгав кровью и мозгами все на два метра вокруг. По крайней мере один из слепых выстрелов Монка достиг цели.

Но, похоже, враги потеряли терпение. Их не на шутку стало раздражать, что попавшиеся в мышеловку мыши все еще огрызаются.

Черное гладкое яблоко вылетело со стороны скамеек, нацеленное в дверь. Монк плашмя шлепнулся на каменный пол, успев крикнуть:

— Граната!

3 часа 28 минут

Взрыв, прогремевший в противоположной части собора, заставил всех посмотреть туда. Всех, кроме Грея. Он ничем не мог помочь своим друзьям.

Мрачная улыбка искривила лицо высокого мужчины. — Похоже, вашим приятелям…

Договорить он не успел. Должно быть, отвлекшись на мгновение, он ослабил хватку, а возможно, просто недооценил хрупкую женщину. Так или иначе, Рейчел нагнула голову и резко откинула ее назад. Удар затылком пришелся в нижнюю челюсть мужчины и был исполнен такой силы, что его зубы лязгнули. Двигаясь с необычайной скоростью, Рейчел нанесла ребром ладони удар по руке, обвивавшей ее шею, и еще один — локтем в солнечное сплетение противника, а затем, развернувшись и оказавшись с ним лицом к лицу, присела и изо всех сил ударила его кулаком в промежность.

Грей направил пистолет в сторону леди-дракона, но женщина оказалась быстрее. Она сделала шаг вперед и приставила дуло своего пистолета к его лбу, прямо между глаз.

Рядом с ними великан согнулся пополам и упал на одно колено и скрючился от невыносимой боли. Рейчел ногой отшвырнула его пистолет подальше.

— Беги! — прошипел Грей, не отводя глаз от леди-дракона. Агент «Гильдии» встретилась с ним взглядом, а потом сделала то, чего Грей совершенно не ожидал от нее. Она мотнула стволом пистолета в сторону выхода и повторила это движение головой.

Она отпускала его!

Грей сделал шаг назад. Женщина не выстрелила, но и не опускала оружие — на тот случай, если Грей попытается предпринять какие-то действия против нее.

Понимая, что сейчас не время заниматься умственными упражнениями, Грей развернулся и выстрелил в ближайшую к нему группу монахов, уложив двоих наповал. Люди в балахонах тоже отвлеклись на звук взрыва и поэтому не заметили мгновенного изменения в раскладе сил, произошедшего у них под боком. Грей схватил Рейчел за руку и потащил ее к выходу. Позади грянул выстрел, и пуля попала Грею в предплечье, заставив его споткнуться. Оглянувшись на бегу, он увидел, что пистолет леди-дракона дымится, а сама она помогает высокому мужчине подняться на ноги. По ее лицу текла кровь. Грей понял: она сама ударила себя, а затем выстрелила в него, зная, что жидкая броня убережет его от любой пули. Это было необходимо, чтобы главарь «балахонов» не разгадал ее маневр, позволивший им с Рейчел бежать.

Итальянка и американец нырнули за последнюю колонну. Дверь в вестибюль собора находилась прямо перед ними, и путь к ней был свободен.

Грей в последний раз обернулся и посмотрел в глубь собора — туда, откуда слышалась пальба и из разбитой двери валил густой дым. Группа «балахонов» поливала образовавшийся проем автоматными очередями, чтобы никто из укрывшихся там не остался в живых. Затем один из них швырнул в помещение сокровищницы еще одну гранату. За секунду до взрыва автоматчики пригнулись. Из проема вылетел сноп огня, фонтан обломков и повалил еще более густой дым.

Грей отвернулся. Рейчел тоже наблюдала эту атаку. Ее глаза наполнились слезами. Грей почувствовал, как женщина повисла на его руке: видимо, у нее подкосились ноги. Он тоже испытывал боль и сочувствовал горю Рейчел. Ему самому приходилось терять товарищей, и Грей привык оплакивать их, но только после окончания очередной операции. Однако Рейчел потеряла не просто товарища, а родного человека.

— Давайте двигаться, — хрипло и с нарочитой грубостью сказал Грей.

Ему было необходимо привести ее в чувство и вывести в безопасное место.

Рейчел взглянула на своего спутника и, казалось, почерпнула уверенности в его спокойном самообладании. А сейчас ей и не нужно было ничего другого — ни сочувствия, ни жалости. Только сила. Она выпрямилась. Грею уже приходилось видеть такие перемены: они нередко происходили с мужчинами на поле боя, под обстрелом.

Он сжал ее руку, и она кивнула в ответ, показывая, что готова.

Бросившись вперед, они через секунду оказались в фойе собора. Двое убийц, подобно стервятникам, склонились над трупами двух германских полицейских в серых униформах. Несчастные, распластавшиеся на каменном полу, были тем самым пикетом, выставленным возле собора прошлым вечером.

Застать монахов врасплох им не удалось. Один из них тут же открыл стрельбу. Рейчел и Грей метнулись в сторону и прижались к стене. Было ясно, что к выходу из собора их не пропустят.