Кости зверя

Солнце поднялось уже достаточно высоко, когда мы добрались до хижины Хадсона. Эта лачуга и прежде не выглядела достаточно прочной, но теперь ее западная стена была полностью разрушена, тяжелые дубовые балки переломлены пополам, кирпичи разбросаны по всему двору. Из остатков камина поднималась тонкая струйка дыма, пол был покрыт темными пятнами крови.

– Хадсон! – Джекаби осторожно переступил через порог.

Не успел он это сделать, как крыша просела вниз, и сверху посыпалась деревянная дранка. Джекаби присел и внимательно рассмотрел одно из пятен.

– Человеческая, – мрачно сказал он.

Чарли оттолкнул ботинком один из кирпичей, наклонился и извлек из-под него голубовато-зеленый диск. По цвету он походил на тот, что лежал в кармане у Джекаби, только шириной был почти с раскрытую ладонь.

– Вон там еще один, – сказал Джекаби, забираясь подальше в рассыпающийся дом. – И еще один. Разных размеров. А это что такое?

Он дошел до угла покосившейся стены, которую от обрушения удерживала лишь куча обломков на перевернутом столе.

– Осторожнее, сэр, – предупредила я его.

Он ухватился за ножку стола, потянул и что-то вытащил. Когда Джекаби выпрямился, стол поехал в сторону, и стена жалобно застонала. Едва он отошел от нее, как вся конструкция сложилась как карточный домик. Задняя часть крыши с шумом упала на пол в том месте, где только что стоял Джекаби, и с нее посыпался целый водопад дранки, смешавшейся с кровью и кирпичами. Откуда-то из глубины хижины донесся жалобный крик.

– Это не зверолов, – сказал Чарли.

– Это Роузи, его птица, – сказала я. – Она до сих пор внутри. Может, и Хадсон с ней?

Чарли не поднимал глаз. Он рассматривал кровь на земле и на полу, которой было очень много.

Я проглотила комок в горле.

– Что ж, мы не можем просто так оставить ее. Да, она опасна, но она не заслуживает того, чтобы быть раздавленной и погребенной заживо. И неизвестно, когда драконы могут вернуться. Судя по всей этой чешуе, их может быть больше трех. Сэр, сэр!

Джекаби не сводил взгляда со своей руки, в которой держал что-то похожее на пучок рыжих волос.

– Один, – сказал он. – Это не разные драконы. Он один и тот же, и он растет… очень быстро растет.

Роузи испустила еще один душераздирающий крик, и мой шеф принял деловой вид.

– Вы совершенно правы, мисс Рук. Вы должны позаботиться о птице, так будет правильно. Я тем временем постараюсь разыскать что-нибудь полезное из охотничьего снаряжения Хадсона. Нам понадобится все, что мы сможем найти. Чарли, вы возвращайтесь на ферму Брисби и прикажите всем скрыться – убежать как можно дальше. Затем скачите верхом на другие фермы и говорите их обитателям то же самое. Нужно эвакуировать долину Гэд. За дело! Быстрее!

Глава двадцать восьмая

За углом хижины зверолова я увидела небольшое окно, через которое с трудом протиснулась в заднюю часть домика. Здесь было темно, но в лучах падающего из-за моей спины света я разглядела бронзовый клюв и блестящие круглые глаза Роузи. Птица беспокойно переступала с ноги на ногу. Стена за ней опасно выгнулась, стропила сломались. Одна широкая балка упала на клетку, и покрытые пробкой прутья решетки погнулись. В некоторых местах на балке виднелись глубокие порезы: это Роузи безуспешно пыталась раскусить ее.

– Все в порядке, дорогуша, – сказала я, глубоко вздохнув. – Я собираюсь вытащить тебя отсюда. Но стоит тебе только откусить один мой палец – и я оставлю тебя гнить здесь. Понятно?

Ржаво-красная голова склонилась набок.

– Как я понимаю, это знак согласия.

Я ухватилась за пробковые прутья и изо всех сил потянула их на себя, но клетка даже не шевельнулась. Тяжелая балка удерживала ее на месте, и металл только сильнее гнулся от моих стараний. Роузи сверлила меня взглядом, но не пыталась клюнуть мои пальцы.

Я схватилась за позолоченную задвижку изнутри клетки и потянула ее в сторону.

– Плохая идея, – сказала я себе.

Задвижка застряла, но спустя пару секунд я почувствовала, что она слегка поддается.

– Очень, очень плохая идея, – повторила я и потянула сильнее.

Роузи нетерпеливо закачала головой, а когда задвижка наконец-то со звоном отошла в сторону, птица, оглушительно вереща, рванула мимо меня куда-то в сторону. Теперь, когда дверь клетки раскрылась, прутья ее решетки начали сильнее сгибаться под весом балки. Раздался оглушительный треск, и вся комната заходила ходуном. Мы с птицей попятились в дальний угол, подальше от обрушивающихся балок и кирпичей. Когда грохот прекратился, я оказалась в пыльном закутке не больше чулана для метелок, бок о бок с перепуганной дикой птицей, которая, как я позже поняла, все же была чересчур большой, чтобы протиснуться в узкое окошко. Ее волнение и беспокойство мешали мне как следует думать.