Двигаясь вниз по металлическим ступеням и на станции, он стоял, глядя на огромный терминал, глядя вверх на высокий, куполообразный потолок, возвышающийся над ним, на его парящем строении изогнутых и переплетенных поперечных балок. Звук других поездов, отправляющихся и прибывающих, был только фоном для жестких и металлических команд громкоговорителя. Люди поспешили мимо него, быстро разговаривая, перевозя багаж, крича другим перед ними. Когда он не ушел с дороги, они пронеслись мимо него, нахмурившись, занятые путешественники все громче и интенсивнее, чем толпа заключенных, и стали менее дисциплинированными. Женщины смеются, люди в маленьких скоплениях говорят отчаянно, дети бегут и выходят между ними, не заботясь, если они наступают на ноги. Он бродил, пробивался, избивался и бился. Может быть, он должен был остаться на своем месте, тихо и подальше от людей.
Запах богатого табака был домашним и приветливым, хотя он никогда не курил и не пережевывал, пьянящий запах, который что-то шевелил в прошлом, которого он не мог разместить. Женщина стояла за маленьким прилавком, с одной стороны, в кассе. Молодые, худые, рыжие волосы на плечах, веснушки на носу и щеках. Ребенок в карете за прилавком, заправленный синим одеялом, и, когда он взглянул на прилавок, маленькая девочка сидела на полу, играя с набором валетов. Он чувствовал себя неловко, придя сюда, когда он не хотел ничего покупать.
«Чтобы выбраться из толпы, - застенчиво сказал он, глядя на молодую женщину. «Слишком много людей».