Кот, Дьявол и Ли Фонтана (ЛП)

Это был не первый раз, когда он увидел тень и почувствовал ее озноб. Первый раз был давным-давно, когда он был всего лишь мальчиком. Он вспомнил это время, когда внезапно появилась тюремная кошка, лежала на полке в своей камере, его желтые глаза на него, его желтый хвост дергался, когда он смотрел на него. Приподнявшись, он потянулся, чтобы погладить его, но желтый Том прыгнул мимо его руки на койку, тяжелую и твердую. Он протирал его, его шерсть шевельнулась под его поглаживанием, его мурлыкало громко, когда котик сел рядом с ним, теплый и зевающий, и когда Ли оглянулся на решетку, фигура исчезла. Через его одеяло пробелы между прямыми черными линиями были пусты.

Он услышал, как идет охранник, делая его круглый круг, его черные ботинки постукивают по бетону. Человек взглянул на него, его толстое лицо не менялось, когда он принимал все детали, смотрел на спящего кота и пожал плечами. Кошка бродила повсюду. Как он попал в заблокированный блок, кто-то догадывался, но у него, казалось, не было проблем. Когда охранник прошел, Ли лежал, поглаживая кошку и оглядываясь по его камере, окрашенному туалету, помятой стальной раковине с его зубной щеткой, сбалансированной на краю, стенами, намазанными граффити, знакомым пятном на бетонном полу, где предыдущий заключенный потерял кровь в результате какой-либо собственной травмы. Его книга лежала лицом вниз через пятно возле трех пустых оберток Герши. Ничего не изменилось, но все было по-другому. Теперь клетка казалась без субстанции, как будто в любой момент он может исчезнуть, и он с ним. Интрузия призрака протаранила его смертную казнь домой, как нож, застрявший в животе. Он лежал всю ночь, думая о том, что это преследует, видя, как его жизнь исчезает до ее неземной власти, как обломки обгоревшей бумаги, рваной на ветру. Он лежал там пустынно и испуганно, и только желтая кошка согрела его, чтобы как-то успокоить и утешить его.

Дьявол, в человеческой форме, оставил блок камеры довольным своей ночной работой. Двигаясь невидимо сквозь бетонные стены, проскальзывая через железные койки и через тела спящих людей, так что их мечты внезапно вцепились в них и оставили им потеть, он пролетел через больницу, столовую, административные кабинеты и вниз по газону, был аккуратно скошен тюремными опекунами, вплоть до края Пьюджет-Саунд. Там он стоял, призрачный пришел из вечности, уставившись на волнующие воды, которые покрывали этот маленький клочок земли в этот момент, и в дальних дымоходах Такомы, поднимающихся за пределы - на огромной массе горы Рейнир, которая была белой и величественной над всеми которая лежала ниже, укрощала даже дьявола в его скалистом, заснеженном господстве. Рядом с левой ногой кролик присел, так застыл от страха перед ним, что он не мог бежать, раздираемый таким ужасом, что, когда он потянулся и взял его в руки, маленький зверь не подергивался. Он умер медленно и с большой болью, издавая один высокий, испуганный крик, прежде чем Люцифер наконец сломал ему шею и бросил ее в кусты.

У него были более тонкие планы Ли Фонтана. В отличие от кролика, он имел в виду, что Фонтана принесет свою боль.

3

Ли покинул свою камеру в последний раз, одетый в тюремный костюм с полосками размером, слишком большой для него, рукава, свисающие на костяшки пальцев, красно-желтые галстуки настолько безвкусные, что собака не мочится на нем, и тюремные крылатые туфли, которые поднимали волдыри, прежде чем он дошел до первой двери салли-порта, их писклые подошвы, обеспечивающие его единственную фанфару, когда он отправился в свободный мир. Перемещаясь по коридору Макнейла в последний раз, к кабине с двойным буром, где он получит свои вещи и выйдет, его нервы были натянуты. Он был бы один за один час. Его предыдущие пять выпусков от федеральных ручек не выходили, на этот раз, легче. Никто не должен говорить ему, когда есть, рассказывать ему, когда и где спать, рассказывать ему, где именно работать каждый день и как выполнять свою работу.

При приеме у офицера с мягким лицом, который, как бульдог, с песочниками, появился обычный коричневый бумажный мешок с именем Ли, нацарапанным на нем, и засунул его через стол с покровительственной ухмылкой. «Вот твои мирские товары, Фонтана». Он посмотрел на Ли, позабавивсь в мешковатом костюме полоска и свежей тюремной стрижкой, и в одном жалком предмете он увидел, как Ли вытащил из кармана и упал в сумку, маленькую рамку с изображением его сестра, Мэй, когда ей было десять лет. «Вот твой билет на поезд, - сказал он, вручая Ли простой коричневый конверт, - и ваши тюремные доходы. Не теряй их, старик. И будьте осторожны, это большой большой мир ».