Кот, который читал справа налево

Раздался внезапный щелчок, и голос пропал. Усы Квиллера буквально танцевали. Вдова убитого торговца предметами искусства открывает тайну репортеру «Прибоя»!

Девять

С тех пор как Квиллер в последний раз принимал женщину в своей квартире, прошло много времени, поэтому в субботу утром он проснулся, ощущая небольшое волнение, словно перед выходом на сцену.

Он проглотил чашку растворимого кофе, погрыз черствый пончик и задумался о том, приготовить ли Зое что-нибудь поесть и выпить или не стоит. Кофе будет кстати. Кофе, а что еще? Ему показалось, что пончики будут выглядеть легкомысленно. Пирожные? Слишком претенциозно. Печенье?

По соседству находилась местная лавка, которая специализировалась на пиве, дешевом вине и белом хлебе.

Квиллер подозрительно исследовал упаковку печенья, но перечисленные мелким шрифтом ингредиенты (искусственные ароматизаторы, лецитин и какой-то сироп) охладили его интерес.

В поисках кондитерской он прошел шесть кварталов по февральской слякоти и наконец отыскал магазин, где товары казались более или менее съедобными. Забраковав petit fours[4] (слишком дорогое) и овсяное печенье (слишком сытное), он остановился на шоколадном печенье и купил два фунта.

В его кухне имелась старомодная кофеварка с ситечком, но как она работала – было для Квиллера загадкой. Придется Зое пить растворимый кофе. Интересно, добавляет ли она в кофе сахар или сливки?

Он вернулся в кондитерскую за фунтом сахара, полпинтой сливок и бумажными салфетками.

Близился полдень, и слабое февральское солнце начало проникать в квартиру, делая заметной пыль на столе, корпию на ковре и шерсть кота на диване.

Квиллер вытер пыль бумажными салфетками, потом стремительно поднялся в квартиру Маунтклеменса за пылесосом.

В час дня все было готово к приему, но вдруг Квиллер вспомнил, что забыл про сигареты. Он помчался в аптеку и купил длинные мягкие сигареты без фильтра. Поразмыслив о фильтре, он решил, что Зоя не тот человек, который подвергает свое здоровье риску.

В половине второго он включил газовый камин и стал ждать.

Зоя приехала в четыре. Квиллер видел, как красивая женщина в мягком коричневом меховом манто вышла из такси, оглянулась по сторонам и быстро пошла к подъезду. Он уже был там, чтобы встретить ее.

– Большое спасибо, что позволили мне прийти, – сказала она низким голосом. – Батчи следила за мной, как ястреб, мне пришлось улизнуть тайком… Впрочем, я не должна жаловаться. Сейчас мне нужен именно такой друг, как Батчи. – Она уронила свою коричневую сумочку из крокодиловой кожи. – Простите, я сама не своя.

– Не надо так убиваться, – сказал Квиллер. – Держитесь. Может, чашечка кофе приободрит вас?

– Лучше мне не пить кофе. Он делает меня нервной, а я и так достаточно взвинчена. – Она отдала Квиллеру свое манто и села на стул, элегантно положив ногу на ногу. – Вы не возражаете, если мы закроем дверь?

– Нисколько, хотя в доме никого нет.

– У меня такое ощущение, что за мной следят. Я взяла такси до здания Аркады, потом прошла через него и снова взяла такси у другого выхода. Как вы думаете, меня могли выследить? Полиция, я имею в виду.

– Мне кажется, им это ни к чему. Почему вы думаете, что за вами следят?

– Они приходили ко мне домой вчера. Вдвоем. Два детектива. Они вели себя как джентльмены, но задавали такие вопросы, словно пытались в чем-то меня уличить. Как вы думаете, они подозревают меня?

– Нет, но они должны учесть все варианты.

– При этом, конечно, присутствовала Батчи. Она была недружелюбно настроена к детективам. Это выглядело некрасиво. Она покровительствует мне, как вам известно. В общем, это было ужасно.

– Что они говорили перед уходом?

– Поблагодарили меня за помощь и сказали, что, возможно, захотят побеседовать со мной еще. После этого я позвонила вам, пока Батчи была внизу. Я не хочу, чтобы она об этом знала.

– Почему?

– Ну… потому что она уверена, что должна всем руководить сама, особенно в такой кризисной ситуации. И также из-за того, что я собираюсь рассказать вам… Так вы думаете, что полиция не будет следить за мной, да? Может быть, мне не следовало приходить сюда?

– Почему вам не следовало приходить сюда, миссис Ламбрет? Я друг семьи. Я профессионально связан с искусством. И я собираюсь помочь вам разобраться с делами, связанными с галереей. Как это звучит?

Зоя мрачно улыбнулась:

– Я начинаю чувствовать себя преступницей. В разговоре с полицией нужно быть очень внимательной. Стоит неправильно использовать слово или даже интонацию, как они тут же набрасываются на тебя.

– Ну а сейчас, – сказал Квиллер самым мягким голосом, – выбросьте этот эпизод из головы и расслабьтесь. Может, вам будет удобнее в кресле?

– Спасибо, стул вполне подходит. Я лучше владею собой, когда сижу прямо.

На ней было бледно-голубое платье из мягкой шерстяной ткани, которое делало ее нежной и хрупкой. Квиллер старался не смотреть на соблазнительный разрез, открывающий ее колени. Он попытался сменить тему разговора:

– Я нахожу эту квартиру очень комфортабельной. Владелец моего дома со вкусом подобрал обстановку. Откуда вы узнали, что я здесь живу?