Кот, который ходил сквозь стены

Для измерения массы «Бюджет-джетс» использует не центрифугу, а эластичный инерциометр, более новый, быстрый, дешевый и намного более удобный прибор; не знаю, правда, превосходит ли он центрифугу в точности. Доквейлер велел нам забраться в сетку (деревце-бонсай он лишь встряхнул и записал, что его вес равен двум килограммам — похоже на правду), попросил нас крепко обнять пакет от «Мэйси», нажал на кнопку, и эластичное основание затряслось так, что у нас едва не вылетели зубы. Затем он объявил, что наша общая стартовая масса составляет двести тринадцать и шесть десятых килограмма.

Несколько минут спустя мы пристегнулись к сиденьям, и Доквейлер закрыл носовой, а затем внутренний люк причального гнезда. Он не стал спрашивать у нас удостоверений, туристических карточек, паспортов или лицензий пилота космобиля, зато пересчитал те девятнадцать тысяч дважды. Плюс страховка и чаевые.

Я ввел в автопилот «213,6 кг», затем взглянул на приборную панель. Датчик топлива показывал полную заправку, и все идиотские огоньки горели зеленым. Я нажал кнопку «готово» и стал ждать.

— Удачной посадки! — послышался в динамике голос Доквейлера.

— Спасибо.

Пневматика сказала «уффф!», и мы вылетели из гнезда на яркий солнечный свет. Впереди и вокруг нас виднелась внешняя часть космопорта. Я задал разворот на сто восемьдесят градусов, и в моем левом иллюминаторе появилась удаляющаяся станция, а впереди возник приближающийся челнок. Я не обращал на него внимания, это он должен был сторониться меня, ведь я отчаливал. В правом же иллюминаторе возникло самое эффектное зрелище во всей системе — Луна крупным планом, всего в трехстах километрах. Казалось, что до нее рукой подать.

Все складывалось просто великолепно.

Подлые негодяи-убийцы остались позади, и мы стали навеки недосягаемы для непредсказуемого тирана Сетоса. Поначалу жизнь в «Золотом правиле» казалась счастливой, свободной и беззаботной, но теперь я кое-что понял: на шее монарха всегда должна быть затянута петля — это помогает держать голову высоко поднятой.

Я занял кресло пилота, Гвен расположилась на месте второго пилота справа от меня. Взглянув в ее сторону, я вдруг понял, что мой глаз до сих пор прикрыт дурацкой повязкой. Хотя нет, вычеркните «дурацкой», — возможно, она спасла мне жизнь. Я снял повязку и сунул в карман, затем стащил с головы феску и, оглядевшись в поисках подходящего места, запихнул ее под ремень на груди.

— Посмотрим, все ли в порядке, — сказал я.

— Не слишком ли поздно, Ричард?

— Я всегда устраиваю проверку после старта, — ответил я. — Вот такой я оптимист. Как там сумочка и пакет от «Мэйси» — хорошо закреплены?

— Пока нет. Если не будешь дергать машину туда-сюда, я сейчас отстегнусь и привяжу их как следует. — Она начала возиться с застежкой.

— Эй! Прежде чем отстегнуться, нужно получить разрешение пилота.

— Я думала, оно у меня есть.

— Теперь есть. Но не повторяй снова той же ошибки. Мистер Кристиан[30], на корабле его величества «Баунти» царит и будет царить дисциплина. Билл! Как ты там?

— Все норм.

— Пристегнулся как следует? Ничего не болтается? Не хочется, чтобы при крутом повороте по кабине стала летать всякая мелочь.

— Он надежно пристегнут, — заверила меня Гвен. — Я проверяла. Он крепко прижимает к животу Древо-сан. Я пообещала, что если он хоть на мгновение отпустит горшок, мы похороним его без лишних церемоний.

— Не уверен, что деревце выдержит перегрузку.

— Я тоже, но его все равно было не упаковать. По крайней мере, оно будет находиться в нужном положении, а я заодно прочту пару заклинаний. Дорогой, что мне делать с париком? Наоми пользуется им для выступлений, и он немало стоит. Она уговорила меня надеть его — полагаю, в качестве последнего убедительного штриха. Это очень мило с ее стороны, но я не знаю, как его уберечь. Он чувствителен к перегрузкам не меньше, чем Древо-сан.

— Не имею ни малейшего понятия: вот мое официальное мнение. Но сомневаюсь, что придется разгонять эту колымагу больше чем до двух g. — Я задумался. — Как насчет бардачка? Вытащи из дозатора все салфетки и напихай вокруг парика. И внутрь тоже. Пойдет?

— Думаю, да. Времени хватает?

— Полно. Я прикинул в офисе мистера Доквейлера: чтобы сесть в порту Гонконга-Лунного, надо начать переход на более низкую орбиту примерно в двадцать один час. У нас куча времени. Так что действуй, пока я сообщу автопилоту о том, что собираюсь делать. Гвен, видишь со своего места показания всех приборов?

— Да, сэр.

— Ладно. Твоя задача — следить за ними и смотреть в иллюминатор по правому борту. Я займусь тягой, позиционированием и этим крошечным компьютером. Кстати, у тебя ведь есть лицензия, верно?

— Сейчас немного поздновато об этом спрашивать. Но пусть душа твоя будет спокойна, дорогой: я водила разный космический хлам, еще когда училась в средней школе.

— Хорошо.

Я не стал просить Гвен, чтобы она показала лицензию, — по ее верному замечанию, было уже слишком поздно.

Еще я запомнил, что на мой вопрос она так и не ответила.

(Если небесная механика вас утомляет — можете снова пропустить.)