Кот Василий

Кет лежала в горячей ванне, с наслаждением ощущая, как вода смывает напряжение и боль, физическую и душевную, и радовалась, что у нее такая психика гибкая, что перестраиваемость хорошая и нервы крепкие.

А еще, что наушники и Limp Bizkit очень хорошо заглушают настойчивые звонки и стук в дверь.

Следующим утром, выходя из дома, Кет, честно говоря, опасалась, что Кот устроит засаду у нее под дверью, и готовилась держать оборону.

Но не пришлось.

Секция была пуста, Кет спокойно уехала на учебу.

И теперь, отсидев нереально сонные четыре пары под немигающим взглядом придурка Орешникова, топала на консультацию, немного рассеянно и задумчиво глядя перед собой.

А надо было по сторонам глядеть!

Может, тогда и заметила бы засаду.

Орешников, конечно, не Кот, но всяко сильнее худенькой Кет.

А ниша в стене, за актовым залом, совсем неприметная и малоразличимая.

Кет молча зло смотрела на дурака, затащившего ее в укромный уголок, выставив перед собой острый край ключей от дома. В случае чего прямо в глаз воткнет. Надоел потому что.

Но Орешников не собирался в этот раз ее лапать, хотя руки держал недалеко. Просто путь преградил и смотрел. Странно очень смотрел, не как обычно, глупо и жадно. А как-то…

С болью что ли? Кет никогда бы не поверила, что это мурло может испытывать какие-то чувства, кроме голода и похоти, а вот поди ж ты!

- Ну как вчерашний секс? Понравилось? Хорошо тебя тот бугай отодрал?

Да… Зря она, похоже, что-то человеческое в его зенках тупых разглядеть пыталась…

- Отвали, придурок! Завидуешь что ли? Так он не по мальчикам, это так, для беседы вчера сказал…

Кет дернулась, чтоб выйти, но придурок легко вернул ее назад, перегородил путь рукой.

- Слышь, Кети, - а вот теперь голос звучал серьезно и тихо, Кет даже удивилась, ну надо же, как может! - нахера он тебе, а? Не, я не спорю, еб*т, наверно, круто… Но ведь это только потому, что тебе сравнить не с кем! А? Кети? Я ведь прав?

- Не твое дело, придурок! И не мечтай даже! - Кет упрямо задрала подбородок, понимая, что придется потерпеть его присутствие, и все равно кося на пустой совершенно коридор. Вдруг чудо случится, и хоть кто-то мимо пройдет?

- А почему это мне не мечтать? А? Я за тобой, как дурак, со школы сюда приперся, папаша до сих пор стонет, что не в МГУ. У него там все подвязано было. А я тут, с тобой.

Кет удивленно таращила на него глаза, обалдевая от такой откровенности. Как много она, оказывается, упускала!

Орешников - то, похоже, основательно кукушкой поехал! Герой-любовник, страдалец, блин!

- Чем я хуже-то, Кет? А? Ничем! Он никто и звать никак, ничего тебе не сможет дать. А я смогу.

- Ты офонарел, Орешников? - Кет все еще не могла прийти в себя от неожиданных откровений, а парень все больше и больше грузил ее, распаляясь, придвигясь ближе, зажимая ее грудью в этой маленькой нише, без возможности убежать.

- Дура ты, Кети! - он уже шептал, тихо и горячо, чуть ли не касаясь губ, и Кет, брезгливо морщась, отворачивалась в сторону. - У него, кроме толстого члена, ничего и нет. А я тебе все дам, все, чего хочешь. У меня папаша всех напряжет, чтоб нам места в МГУ выбить, и потом практику международную, и…

Но тут Кет, внезапно поняв, что ее сейчас стошнит и от запаха Орешникова, и от его слов похабных, и от ситуации в целом, собралась с духом и неожиданно и сильно толкнула придурка обеими руками в грудь, заставив отшатнуться.

Выскочила из ниши и побежала прочь, к  выходу из здания, плюнув и на консультацию, и на оставшиеся в аудитории тетрадки.

Она не оглядывалась, поэтому не могла видеть, как Орешников, сначала кинувшийся следом, затем вернулся, уселся прямо на пол в той же самой нише, и несколько раз долбанул кулаком в пол.

10

Василий курил уже третью сигарету, показательно не обращая внимания на неодобрительно поджимающую губы соседку из квартиры напротив, уже третий раз гарцующую мимо него к лифту.

Удивился только, как такая старая мочалка так резво скачет туда и обратно. Вот ведь вредность, двигатель прогресса, бл*.

Ему надо было держать нервы в узде, успокоиться, сигареты помогали, поэтому на недовольство альцгеймерной бабки он плевать хотел.

Он с места не двинется, пока малышку не поймает. И так утром косячнул, из-за дебилов этих.

Василий припомнил глаза Кет, когда она выходила из квартиры, и поморщился. И опять разозлился. Принесло этих упырей пьяных не ко времени. Девочка и так вся на измене, переживала сильно, уж он не дурак - видел все, несмотря на то, что член очень  мешал нормально воспринимать реальность. А тут еще и эти…

И так некстати про других баб… Понятное дело, обиделась девочка. А он протупил. Не кинулся сразу за ней, не словил до того, как в квартиру убежала, снял стресс сначала на этих придурках.

А потом не достучался. Злился, конечно, даже подумывал дверь выбить, но потом угомонился. Вернее, Шкет вышел, угомонил. Вот что значит, трезвая голова. Сразу ситуацию, как надо, оценил.