Котенок 2. Охота на Лигра

Я кивнула. Конечно же, тратить деньги на мою подругу он не будет, он и меня-то выручает, сильно рискуя. Арве спасает меня в порядке исключения, и я должна это хорошенько усвоить.

Аукционер стал расхваливать достоинства и умения Джуди, а так как из очевидных достоинств у нее только милая мордашка, то ставку он на нее и сделал: «Видали море, господа? Если нет, не беда: у этой девушки глаза цвета моря. Имейте в виду — есть опасность утонуть!».

Предыдущих женщин-рабынь продавали для труда, а партию с Джуди, кажется, продают для постельных утех. Закончив презентовать Джуди, аукционер перешел к следующей девушке, и стал расхваливать ее в том же ключе: «Погляди-и-ите, какая краса-а-а-авица!».

Потенциальные покупатели на такие дешевые завлекалочки реагировали предсказуемо: сальные взгляды, ухмылки, шуточки… Пива, сидящая в самом низу, свистнула, когда аукционер пощупал плечи еще одной пухлой девушки-рабыни и назвал ее «сладкой и сдобной».

— Ничего такая булочка! — крикнул кто-то.

Торги пошли в три раза живее, чем раньше. Девушки продавались и по отдельности — за семьдесят п. е., и в партии — за двести пятьдесят п. е. Сначала двое-трое орионцев потрепанного вида попытались выкупить ту самую «булочку», но в торги быстро вступили «аристократы», и торг пошел в целом за партию. Цены поползли вверх очень быстро; началось самое веселье.

Обнадеженный аукционер весь раскраснелся от удовольствия, чуя хорошую выручку, и стал вдохновленно расхваливать партию рабынь.

— … Разве это девушки? Это земные феи, чаровницы! Заметьте, какие все беленькие и холеные!

Он подходил то к одной, то к другой девушке, вынуждая их поворачиваться то одним боком, то другим, задирал на них одежду, но так, чтобы не открыть самого интересного. Девушки позволяли все, и их явная отрешенность никого не смущала. Они сейчас демонстрировали покорность: то качество, которое так нравится мужчинам в женщинах.

— Триста!

— Триста десять!

— Триста пятьдесят!

Блестя глазами и искренне улыбаясь, аукционер скакал по арене, подначивал покупателей, вынуждая поднимать цену все выше и выше. Он меня бесил, и окружающие бесили тоже, все, даже Арве. Злая, напряженная, я смотрела на то, как дорожает мисс Козловски и думала, как же мне ее вытащить отсюда. Мысль о том, что я сама, вообще-то, нуждаюсь в том, чтобы меня вытащили, ушла на задний план сознания.

— Пятьсот.

Я взглянула на того, кто назвал последнюю цифру. Он был серьезен, худ, неприметно одет и сидел в окружении верзил-телохранителей. хорошенько запомнила его лицо, а также лица его сопровождающих.

— Пятьсот! Пятьсот — какая замечательная сумма! Кто даст больше? Кто даст больше за земных феечек? — попытался дожать до еще большей суммы аукционер, но публика притихла. Подождав немного (авось, кто еще ввяжется в торги), он воскликнул — И-и-и-и партия фей достается господину в третьем секторе!

«Фейскую партию» увели. Когда на арену вывели других девушек, куда красивее предыдущих, некоторые из присутствующих засвистели, словно это был конкурс красоты. Аукционер загадочно промолвил:

— Ранее вы видели земных фей… а сейчас перед вами земные богини!

Я совсем потеряла интерес к аукциону, размышляя о том, что могу сделать. Беда в том, что я ничего не могу сделать. Я сама завишу от Локена… А тут еще и тот мужчина, который купил Джуди, встал и пошел к выходу. Я провожала его глазами, пока он не пропал из виду.

Сейчас он пройдет к организатору, заплатит и заберет «фей». Заберет мою подругу.

И как я ее потом найду? И даже если найду, то в каком состоянии она будет? Что она к тому времени успеет пережить? Я похолодела, вспомнив, сколько жизни и огня в Джуди Козловски. Нет, невозможно допустить того, чтобы девчонка «потухла». Я себя не прощу, если не вытащу ее.

— Все в порядке, Кэя? — спросил Арве, глядя на меня глазами с нереально суженными глазами.

— Глупейший вопрос.

Наемник, лениво потянувшись, заметил как бы невзначай:

— Если только попробуешь отойти от меня, подать голос или поиграть в спасительницу земных фей, я вырублю тебя, свяжу и верну Кнотте за вознаграждение. И мне даже не будет совестно. Потому что я не умею жалеть. Особенно — глупых девчонок.

«Да неужели? Не умеешь жалеть? Так что же ты тогда со мной возишься, Арве-Риган?» Ничуть не испугавшись угрозы, я снова стала смотреть на арену.

Рабов покупали одни только «аристократы» с Тайли и ближних планет, а все прочие участвовали в аукционе только как массовка: свистели, смеялись, шутили, комментировали «лоты». Вспомнив о том, как тщательно нас проверяла охрана, я задумалась: а какого цвина они вообще сюда пришли, раз никого не покупают?

Ответ на свой вопрос я получила, когда аукцион подошел к завершающей стадии. На арену стали выводить по одному рабу. Первым вышел мужчина очень крупный, здоровый, с мощными руками. При его появлении все вокруг, за исключением, пожалуй, только нас с Локеном и «аристократов», забарабанили ладонями по коленям.

Громила на арене поклонился — спасибо, оценил, что так тепло меня приветствуете. Аукционер рассмеялся: