Котенок 2. Охота на Лигра

Локен зашел ко мне перед отлетом — чистенький и свеженький. Он сменил неприметно-серые обноски и куртку с капюшоном, которые носил на Тайли, на одежду хорошего кроя и цвета. В частности, мне понравилась рубашка приятного цвета, оттеняющая его глаза до густой синевы. Его короткие светлые волосы не торчали, как у Скирты, а лежали послушно; Локен также чисто выбрил лицо, избавившись от щетины.

— Какой ты красивый, Арве, — сказала я, стараясь по возможности сделать голос более чувственным, чтобы поддразнить мужчину. — Помылся, переоделся… а то я уже стала забывать единственный твой плюс: отличную внешность.

Он улыбнулся и подошел ко мне.

— Как себя чувствует боевая кошечка?

Я протяжно вздохнула — кошечка чувствует себя неважно. Хоть мне и давали обезболивающие, все равно каждое мое движение отзывалось отдаленной болью. Локен присел на край койки и откинул с меня покрывало, заляпанное концентратом, которым весьма неаккуратно кормил меня сегодня Скирта.

Арве аккуратно задрал футболку, открывая мои живот и бедра. С бедер уже сходили синяки, желтели — спасибо генам за ускоренную регенерацию. Но вряд ли то же самое происходило с ребрами, по которым так жестоко молотила своими железными кулаками Пива.

Локен глянул на меня вопрошающе: «Я посмотрю?»

Я кивнула.

Мужчина стал аккуратно разматывать бинты — мне пришлось приподняться, чтобы он мог их размотать. Так, я стала придерживать его за плечи, чтобы сохранять равновесие, пока он освобождал меня от бинтов.

Он цокнул.

— Что, все так плохо? — спросила я, не решаясь посмотреть на свой живот и бока.

Арве коснулся самого «отбитого» места — коснулся едва-едва, почти неощутимо… Но я почувствовала даже столь легкое касание и напряглась.

— Тебе нужно регенерационное, — продолжая разглядывать пострадавшие в драке места, сказал Локен.

— И без него обойдусь. Я старшая, сама излечусь.

— Излечишься, — кивнул он. — Но придется ждать. А у нас нет времени. Космолет готов к отлету. При подлете к орбитальной станции нас будет трясти — проблемы со стабилизацией. И трясти будет сильно, Кэя.

Когда Локен обращался ко мне по имени, это означало, что он серьезен. Наши взгляды встретились. Я могу ошибаться, но, поглоти меня Черная дыра, если он за меня не переживает!

— Потерплю. Кстати, Арве, знаешь, что у нас есть еще дело?

— Какое дело?

— Важное, — медленно произнесла я, начиная поглаживать забинтованными пальцами его плечи. — Касается одного рабовладельца.

— Кажется, ты еще не отошла от драки, — покачал он головой и начал отстранять меня мягким плавным движением. — Я позову Скирту. Нужно снова обработать синяки мазью и бинты сменить.

Я не дала Арве отстраниться.

— Помнишь, на аукционе, продали партию «фей»? Одна из этих рабынь — моя подруга. Ты должен ее выкупить. Денег у тебя хватит.

— Что-что я должен?

— Выкупить мою подругу Джуди Козловски, — напомнила я и добавила: — Это не просьба и не требование. Я выкупила твоего друга Скирту, а ты выкупишь мою подругу Джуди.

— Я не просил тебя выкупать Скирту, так что не обязан выкупать твою подругу. И, к слову — я и тебя не обязан спасать. Еще скажешь что-то подобное — я вышвырну тебя из космолета и крутись, как хочешь, Мика Тайлер, — закончил он фразу, выделив мое фальшивое имя особенной интонацией.

— Жаль, — вздохнула я. — Очень хотела договориться по-хорошему. Но придется по-плохому. Слушай меня внимательно, Драный кот. Если ты не сделаешь, как я сказала, ты не просто драным станешь, а задранным. Потому что я тебе такие неприятности устрою, что ты всю жизнь их будешь расхлебывать, котик. Уяснил?

Он резко толкнул меня в грудь, заставив упасть на спину, и стал с нажимом удерживать. Все это произошло так быстро, что я даже боли от молниеносной перемены положения не заметила. Глаза Арве потемнели, сделавшись темно-темно синими, как ланмарская южная ночь.

Я отметила про себя две вещи. Первая — я его взбесила. Вторая — его глаза действительно меняют цвет. Но меняющиеся оттенки радужки — это черта старших рас…

— Если попробуешь причинить мне вред, — сказала я с вызовом, — Скирта постарается тебе отомстить. Мальчишка, знаешь ли, полон решимости отдать кровный долг и будет служить мне, пока не отплатит жизнью.

— Он тебе ничего не должен, потому что ни о чем не просил! Ты сама пошла драться с Пивой! — прорычал Локен, и вдавил ладонь в мою грудь. Это было больно, и это было намеком на то, что, если я не остановлюсь, станет еще больнее.

Но я не собиралась останавливаться. С некоторых пор схватки меня даже привлекают.

— А ему без разницы, — ответила я, с трудом переводя дыхание — так давила ладонь наемника. — Скирта упрямый, как мурнук, и вбил это в себе голову намертво. Нравится тебе это, или нет, но парень теперь мой. Выгонишь меня — он уйдет тоже. Да и сам себя ты подставишь. Меня могут раскрыть, и тогда тебе попадет за укрывательство чужой рабыни.

— Дрянь центаврианская, — выговорил сквозь зубы Локен так, словно ему было жалко слов даже на то, чтобы меня оскорбить.