Котенок. Книга 1

Я оставил не желавшую общаться Волкову в покое. Просто шагал радом с ней. В мои планы не входило «втереться» к Алине в доверие — не сейчас и не при помощи «пустых» разговоров. Брал пример со своей попутчицы: любовался карельской природой, слушал пение птиц. А ещё я просматривал свои воспоминания — те, что касались сегодняшнего дня. И сравнивал события «того» похода с началом похода нынешнего. Уже заметил разницу: нам навстречу ехали те же машины, которые я видел и в прошлое шестое сентября восемьдесят первого года, но мы встречали их на других участках дороги. События уже изменились: пока лишь в мелочах. Я посмотрел на циферблат наручных часов и подсчитал: до падения Наташи Кравцовой в холодную осеннюю воду озера оставалось сорок восемь минут (плюс пять-шесть минут — это с учётом того, что в этот раз наш отряд отошёл от школьных ворот немного позже).

Именно с Наташиного падения в озеро начался для меня «кошмар» «того» похода. Я пошелестел опавшей листвой: прошёлся сапогами по скопившимся у обочины листьям. Вспомнил, каким наивным, глупым и безрассудным я был в шестнадцатилетнем возрасте. Перед мысленным взором снова предстали поднятые упавшей в воду Кравцовой брызги. Я воскресил в памяти и лица одноклассников, повернувшихся на внезапный плеск. Снова отметил, что Вася Громов тогда (как и я) тоже сбросил ветровку. Но я избавился от обуви, рюкзака и куртки раньше него. А вот оставить на берегу ещё и очки я не догадался: засмотрелся на «утопающую». Не забыл, что почувствовал себя тогда «настоящим героем» — это когда я пробежал три шага по перекинутому через протоку влажному берёзовому стволу, оттолкнулся от него, слегка неуклюже нырнул в воду и «красиво» поплыл в направлении барахтавшейся в воде одноклассницы.

После того «героического» поступка мои «положительные» эмоции во время «прошлого» похода закончились. Холодная вода подарила мне не самые приятные ощущения. А ещё она поглотила мои очки: «благородный» порыв временно отключил мне мозг, и я не сообразил, что нырять в обычных очках — не самый разумный поступок. С того момента и на несколько долгих часов мир утратил для меня резкость: его будто заволокла мутная пелена. Но поначалу я не обратил на эту неприятность внимания. Потому что лихими гребками (отработанными в бассейне Первомайска) стремительно сближался с Кравцовой. Уже представлял, как вынесу из воды хрупкое и податливое девичье тело. Стремился «протянуть руку помощи» своему бывшему «объекту обожания». Но не успел это сделать: не добрался и до середины протоки, когда обнаружил, что Наташа не менее «технично» плыла к берегу.

Я всё же подплыл тогда к Кравцовой. Расстояние до неё покрыл быстрее, чем Наташа добралась до берега. Судорожно вспоминал рассказы тренера по плаванию о правилах спасения утопающих. В голове вертелась лишь мысль о том, что нужно схватить тонущего за волосы. Спасать Наташу таким способом мне тогда показалось кощунством. Прикоснулся к плечу девушки, прохрипел: «Я здесь». Но от моей помощи девица отказалась. Я не разглядел выражение Наташиного лица (водяные линзы не заменили мне очки), но услышал панический девичий визг и почувствовал, как нога Кравцовой врезалась мне под рёбра. Удар застал меня врасплох — я от души хлебнул холодной озёрной воды. Громко закашлял: вода попала и в лёгкие. Я замахал руками и ногами. На пару очень долгих секунд растерялся и запаниковал: не дышал — хрипел. Благородная операция по спасению утопающей вдруг обернулась банальной борьбой за выживание.

Я шагал вдоль дороги рядом с Алиной Волковой и вспоминал, как в этот же день, но «тогда» пытался не пойти ко дну. Как от испуга и нехватки воздуха я позабыл все навыки плавания, которыми гордился. Но всё же я продвинулся к берегу. Задыхался. Хрипел. Слышал (сквозь затычки из воды в ушах) крики одноклассников. Видел застывшие на берегу неузнаваемые фигуры и Наташу Кравцову, которая обогнула заболоченную часть берега и уже брела по дну. Мимо нас с Алиной Волковой промчался очередной автомобиль. Я вдохнул выхлопные газы и вспомнил, какие панические мысли мелькали у меня в голове тогда, в озере. После я недоумевал, почему с таким трудом проплыл в тот день всего несколько метров. Теперь понимал: вдохнул тогда воду и запаниковал. Я шевелил ногами и руками: не плыл — барахтался. Не грёб — разбрасывал вокруг себя брызги. Пока правой ногой не нащупал на илистом дне камень.