Котлован

Кинжалы Акулины просвистели по раскалённому воздуху, а за ними следом пронеслась и сама девушка. Двух ниудов она прирезала ещё в прыжке с обеих рук, затем сделала кувырок и вбила кинжалы в грудь чароиту.

Тот успел выпустить красные лучи, но Акула увернулась и ещё одним ударом пробила ему шею. Кровь брызнула ей в лицо, но девушка будто этого не заметила. От одного врага она перепрыгивала на другого, ловко цепляясь за перила лестницы и пробегая прямо по стене.

Убрав дымящийся револьвер в кобуру подмышку, я снова воспользовался знаком Небытия.

Исчез с верха лестницы, а появился уже внизу, за спинами врагов, а затем пустил в дело меч: пронзив ниуда, раскалил клинок прямо в его теле и вытянул уже вспыхнувший огнём Ган.

Сильно запахло палёной шерстью, дымом и жареной плотью.

— Аодх! И аодх! — услышал я предупреждающий выкрик одного из чароитов.

Он внезапно исчез с лестницы, вспыхнув ярким светом багрянца.

Остальные же продолжили схватку, опять ударив красными лучами, от которых воспламенялось всё вокруг: стены, лестница, потолки. Но когда алый огонь попадал на мою броню и причинял боль, то в дело сразу вступал мой укреплённый психодух.

Я отражал удары, сам атакуя лучами, и те, кто умудрялся после такого выжить, замирали в ужасе.

Их заминкой молниеносно пользовалась Акула со своими кинжалами.

В считанные минуты мы вшестером убрали охрану на лестнице, но выйдя в зал на первом этаже, столкнулись с куда более серьёзным заслоном.

Кроме целого взвода простых ниудов, тут была и другая их разновидность — сразу десяток почти трёхметровых горилл в синей мерцающей броне и с гигантскими саблями. За их спинами укрывался отряд чароитов.

Всего беглым взглядом я насчитал около сотни врагов.

Но это было ещё не всё.

В зал ввалился один настолько огромный ниуд, что больше напоминал слона, с ног до головы покрытого ледяной бронёй. От его тяжёлой поступи сотрясались стены, а пол вокруг ступней тут же покрывался острыми льдинами на метр вокруг. Великан дыхнул — и в воздухе возникли ледяные иглы, которые тут же полетели в нас.

Итак, шестеро бойцов против сотни.

Плюс гигант со смертельно морозным дыханием.

Его я сразу взял на себя, но для начала пустил в ход щит Стража, и на этот раз отправил в противников ослепительную волну Сферы Рай: она должна была обжечь глаза всем, кто не успел зажмуриться и выставить хоть какую-нибудь защиту.

Дезориентация сработала, но только на первый ряд ниудов.

Отряд снова бросился в атаку, а я рванул на гиганта. Взял разбег, подпрыгнул и ухватился когтистыми ладонями за люстру с ледяными фонарями, а потом вместе с ней рухнул прямо на ниуда.

Правда, он лишь отряхнулся, скинув с себя остатки люстры.

Не среагировал он и на прямые удары мечом, и на удары щитом, и на выстрел мини-пушки из револьвера. Его только оттащило назад на пару шагов, и он снова пошёл в атаку.

Отступив, я прошептал молитву удушья, и снова ничего. Скотина даже не дёрнулась!

Мотива ослепления.

Никакой реакции.

Молитва Миража.

Опять нет.

На него ничего не действовало. Заклятия Жреца отскакивали от него, как горох от стены.

А ещё ниуд оказался чертовски шустрым, несмотря на размеры. Во время одной из моих атак он дыхнул морозом с иглами и, пока я отбивался, сумел ухватить меня за ногу.

Затем резко поднял над головой и хлестанул о пол, как глушат рыбу о камень, чтобы размозжить череп.

Потом ещё раз, но уже о стену.

Ударил со всего размаху, урод!

Меня спасла броня Витязя и крепкая защита Следопыта. Я извернулся и вонзил меч гиганту в запястье, вбив клинок между пластинами его доспеха.

Вот теперь ниуд завыл, рассвирепел и зарычал, после чего опять швырнул меня в пол.

Я перекатился, но встать не успел — боль не остановила моего противника даже на секунду, и он сразу попытался затоптать меня ногами.

При каждом шаге вокруг его слоновьих ступней тут же возникал острый лёд, готовый пропороть всё, до чего доберётся. Я вертелся на полу, вскакивал, от встряски и ударов снова падал, кувыркался и отбивал щитом десятки ледяных копий — их швыряли в меня другие ниуды.

Чароиты в бой с гигантом не вмешивались — рисковали попасть смертельными лучами по своему воину.

Это меня и спасало. Я постоянно был рядом с ним, бил его то по ногам, то в живот и даже стрелял с пола точно между ног. Мини-пушкой прямо по его ледяным яйцам!

И никакой реакции! Неуязвимый говнюк!

— Сейчас будет красиво!! — рявкнул я своим бойцам, предупреждая их об опасности и прося отойти подальше.

Затем отстегнул от пояса одну из бомб Мидори, приготовившись пустить в дело. Да, их было жалко, и готовились они для другого, но этот грёбанный слон не оставил мне выбора.

Тут гигант опять сумел ухватить меня за ногу и поднял над собой. Вися вниз головой, я метнул бомбу прямо ему в лицо. На лету стальная конструкция размером с мелкое яблоко ощетинилась крючками и шипами, а затем воткнулась ниуду точно в ледяной шлем.

Где и осталась.

Гигант даже не заметил, что на его морде застряло что-то лишнее. Послышались щелчки, бомба сверкнула, готовясь к взрыву.