Котт в сапогах

— Э-э-э… маркиз? — Пусий недоверчиво посмотрел на слегка обалдевшего от стремительного изменения социального статуса Андрэ. — А почему в таком виде?

— О! Все очень просто! — Я указал на свой мундир, который под шумок успел вытряхнуть из мешка. — Мой господин путешествует в поисках подвигов, которые могли бы прославить его. А поскольку он великий герой и, едва только заслышав его имя, все злодеи и чудовища спешат скрыться, он путешествует инкогнито. Иначе совершать подвиги становится затруднительно — победа ввиду неявки соперника не очень популярна среди героев. Считается, что это неспортивно. Вот моему господину и приходится скрываться под личиной простого наемника.

— Совсем как Гарольд! — растроганно всхлипнул Хилобок. — Он тоже всегда путешествовал под видом обычного рыцаря! Даже на щите всегда носил специальный чехол — чтобы противник не увидел герб и не сдался без боя! Может быть, и мой бедный брат сейчас также скитается где-то…

— Хилли, опомнись — твой брат пропал двадцать лет назад!

— М-да… — Хилобок смущенно прокашлялся и водрузил очки на нос. — Однако это все не объясняет, что маркиз делает в столь компрометирующем виде рядом с моей дочерью?

— О! Все очень просто! — повторил я, торопливо подыскивая убедительное объяснение. — Вид моего господина вовсе не так непотребен, как могло показаться. Сейчас маркиз встанет, и вы убедитесь, что чресла его прикрыты. А большего ведь не требовалось и от Адама! Маркиз, выходите!

— А… Пусть этот отвернется! Я стесняюсь!

— Пфе! Очень мне интересно смотреть на мужчину в потеках болотной грязи на теле… — капризно скривился Пусий Первый и, отвернувшись, достал пудреницу. — На мышцах… на бедрах…

— Простите, я сейчас помогу маркизу одеться и все объясню. — Я метнулся к Андрэ, который уже нацелился доставать из грязи свои тряпки. — Сюда, господин! Вот же ваша одежда!

— Это не моя…

— Тихо! — прошептал я. — Не порти мне игру! Запоминай, ты — маркиз д'Карабас. Великий герой в поисках приключений.

— Но…

— Никаких «но»! — Я повысил голос. — Господин! Позвольте, я оботру грязь травой!

— Но я не умею быть маркизом! — шепотом завопил Андрэ. — Они раскусят меня и повесят!

— Ничего! Я с тобой! Выкрутимся! Одевайся!

— Мундир мне мал! — Андрэ попытался затянуть шнуровку на бочкообразной груди, но без особого успеха. — Господин, я выгляжу смешно!

— М-да… Вылитая ливерная колбаска в оплетке, — критическим взором оглядел я результат. — Ничего, вот — закутайся в плащ. О! Замечательно! Пошли. Не забудь преклонить колено перед королями.

— Я не знаю, что говорить!

— Ерунда! Ты герой, а героев постоянно лупят по голове, так что блистать умом и красноречием тебе необязательно. Предоставь разговаривать мне.

— Ох! Господин, у меня нехорошее предчувствие…

— Заткнись! И держись прямо. Если начнешь горбиться — поцарапаю! Помни — если нас разоблачат, я-то убегу, а вот тебя наверняка повесят!

То ли моя угроза подействовала, то ли вновь опасная ситуация пробудила в Андрэ какие-то скрытые резервы сообразительности, но он прекрасно справился с ролью. В меру надменно (видимо, из страха перед моими когтями) он прошествовал к двум королям и вполне учтиво бухнулся на одно колено и склонил голову — откуда только и взялось?! Пусий — будучи действующим королем — позволил Андрэ встать. Я немедленно оттеснил великана:

— Итак, ваши величества, вас несомненно интересует, почему столь великий воин, как маркиз д'Карабас, о подвигах которого вы, несомненно, слышали… Ну как же?! Его имя известно во всех цивилизованных государствах Европы!

— Да-а-а, я, кажется, что-то подобное припоминаю… — растерянно протянул Хилобок Четвертый.

— Да-да, я определенно слышал о нем! — немедленно сориентировался и Пусий Первый, строя глазки Андрэ.

— Отлично! Тогда я опущу и без того известные подробности о знатности его рода и величии его подвигов, а обращу свое внимание на события более насущные. Путешествуя по этой прекрасной стране инкогнито, мы заночевали где-то неподалеку отсюда. Ничто не предвещало опасности, и мы с маркизом спокойно погрузились в сон. Но посреди ночи на нас подло напала стая волков! Это была великая битва! Их было не меньше пятидесяти… да что я — их было не меньше ста! Огромных матерых зверей, с когтями, подобными сарацинским саблям, и клыками, острыми, словно кинжалы! Маркиз выхватил свой верный меч и бесстрашно вступил в битву. Конечно, днем такому герою и триста волков одолеть было бы как вам — прихлопнуть комара. Но, увы, в темноте мой господин видит гораздо хуже вашего покорного слуги, и нам пришлось отступить, разумеется — усеивая свой путь окровавленными хищниками, как это принято у героев! Под утро последние из них трусливо бежали, но мы совершенно потерялись в этих болотах. Без коней, багажа и даже вот… господин мой, сами видите, без сапог. Бесславная кончина от голода и холода ждала бы нас, но тут мы услышали прекрасный голос девы, напевающий какой-то из псалмов. Мы устремились на него и — о чудо! — обнаружили… вот… принцессу.

— Так все и было! — подтвердила лягушка ехидно. — Люблю, знаете ли, поутру спеть пару-другую псалмов.