Коты туманного города

– Господин Бриар, – слабо сказал он и откинулся на спину, удерживаемый мной.

– Так вот, господин Бриар. Вы должны посмотреть в глаза Ксении, – он указал на ту самую бакэнэко с чёрным ушком, – и чётко проговорить: «Я принимаю тебя в свой дом и признаю себя твоим хозяином».

Мои вопросы Эш игнорировал. А тем временем та самая кошечка превратилась в очаровательную маленькую женщину, которая низко поклонилась в ожидании папиного ответа. Тот не стал долго думать и чётко проговорил:

– Я, господин Эддит Бриар, принимаю тебя в свой дом и признаю себя твоим хозяином.

– Я, Ксения Амураками, при жизни Нечаянная, признаю своего хозяина, обязуюсь хранить и защищать ценой собственного… посмертия.

Женщина резко поднялась, обернулась кошкой и стремительно прыгнула в руки папе. Громкий мурлыкающий звук эхом распространился по кирпичной арке, оповещая, что лечебный сеанс продолжается.

И не сразу я обратила внимание на Кота – тот сидел на голой земле, всё ещё полуобнажённый, и смотрел куда-то вдаль.

На миг показалось, что черты его лица стали немного резче, но едва он натянул повязку, ощущение пропало.

Села рядом и как-то несмело приобняла его за плечи.

– Ты горячий, как печка, – невольно вырвалось неосторожное слово, но уже было поздно.

Хищные зелёные глаза внимательно осмотрели меня с ног до головы, и на миг стало нестерпимо неуютно.

– Да, я такой, моя Леди, – казалось, что этих словах больше смысла, чем мне хотелось бы понимать, – а ты ранена, – он резко помрачнел, даже огонёк неизведанного шустро пропал из глаз.

До этих слов я почти не замечала, как печёт руки и болит голова. Всё казалось таким незначительным на фоне того, что происходило с отцом. Папочка сидел на каком-то настиле в обнимку с кошкой и тихо переговаривался с ней. Он был всё ещё слаб, но нарушить эту уютную обстановку своим присутствием пока не было возможности. Мне казалось, что он обиделся на меня за Леди Ро.

Проследив за моим взглядом, Кот спокойно ответил:

– Теперь с ним всё будет хорошо. Мало какой самоубийца отныне подойдёт к твоему отцу – он под охраной бакэнэко.

– Но говорят, что они, то есть вы, могут съесть своего хозяина?

Роктаэш расхохотался, всё ещё держа на весу собственную рубашку. Это было удивительно, ведь пару минут назад я чётко видела, как его одежда превратилась в пепел. Я почувствовала, что даже под маской ощущаю прилив жара. Похоже, глупость сморозила.

– Нет, новых хозяев бакэнэко выбирают добровольно. Мы не едим фактически себе подобных. По крайней мере, это происходит очень редко.

– Как ты это сделал? – невольно вырвался ещё один глупый вопрос. Только глупый ли?

Кот замешкался и стал неторопливо застёгиваться на все пуговицы. Но всё же сказал:

– Это моя особенность.

– То есть, прости за настойчивость, ты можешь воскресить всех? – шептала так тихо, как могла, чтобы папа… ничего не понял.

– Нет. Только свежих. И нужна привязка. Ты не подумай много, я же не ваши Боги, чтобы всё время играть со старухой. Но ради тебя можно и поступиться своими правилами.

Эш стремительно оплёл хвостом мою ногу, притянул к себе, отчего я чуть не свалилась, и внимательно посмотрел в глаза. Что он там хотел увидеть? Думаю, лишь испуг.

– Обещай, – шёпот на грани слышимости оплетал тело, будто пробираясь под кожу, оставляя огненные узоры, – обещай, что сохранишь это в тайне…

Горячий шёпот преследовал меня и после, когда мы с опаской двинулись назад, в город, всё в том же сопровождении. Нас провожали испуганными взглядами и тихими переговорами, но трогать нэко – себе дороже.

Родные стены не согрели привычным теплом. Мы добирались до комнаты отца в тягостном молчании. Кошка осталась на кухне и, обернувшись женщиной, казалось бы, привычно засуетилась там, постепенно осваиваясь.

– Леди Ро, значит. – Он тяжело опирался на столбик и упорно не желал ложиться в постель грязным и в крови. Пришлось усадить его на стул, а самой мчаться вниз за аптечкой. – И давно ты так?… Нора, мы же не так тебя воспитывали, к чему этот маскарад? А я, дурак, думал, что между нами нет секретов после ухода мамы, – болезненная бледность на лице сменилась жарким румянцем – настойка на спирте хорошо убирала те царапины, которые не вылечили нэко, – Нора…

– Папа! Я не могла иначе, просто… могла навредить тебе или репутации «У Марты». Знай они, кто такая Леди Ро…

Орни решила действовать сама, без моих команд, и крошечного мига хватило, чтобы на глазах у папы Леди стала Норой.

– Прости, давай позже поговорим.

Перед моим носом хлопнула дверь в папину комнату. И я плелась к себе, ощущая боль и безразличие.

Глава XV Двуличие

Уже за дверью почувствовала, что устала. Вина за так и не пойманную «старуху» вцепилась в плечи, острыми когтями пройдясь по вискам. Кот.

Он совершенно не стеснялся того, что рядом находились мой отец и его сестры. Обжигающие прикосновения, которые до того острыми искрами пронизывали тело, сейчас казались стылыми ветрами. Уже спускаясь на кухню, я неудачно споткнулась и чуть ли не кубарем слетела с лестницы.