Коварные алмазы Екатерины Великой

– Я уже говорил вам, что обманул ее. О да, сначала я собирался все рассказать Катрин, однако произошло событие, после которого я… Оно меня поразило, нет, потрясло! Я решил подождать. Тем временем Катрин сама узнала о молодом любовнике Фанни: та не преминула похвастать им перед заклятой подругой. Право, женщин жизнь совершенно ничему не учит! – воскликнул он запальчиво, словно бы даже с обидой.

На языке, которого Арман не знает, это называется «наступать на одни и те же грабли», и Эмма, между нами говоря, приложила все усилия, чтобы Фанни на эти самые грабли наступила. Однако Арман не поймет, если она так ответит. Ничего не поделаешь, непереводимая игра слов.

– Этот молодой человек – его зовут Роман – приглянулся Катрин, и она решила завладеть им. Не могу сказать точно, как это произошло, однако Фанни он бросил и уехал с Катрин. Думаю, она держит его в своем тайном гнездышке на бульваре Сен-Мишель – там, где на постели черные простыни.

Он сделал паузу, не отрывая жадного взора от лица Эммы, но она стояла совершенно невозмутимо. Только ноздри дрогнули, но, может быть, ей просто неприятен запах парфюма вон той проходящей мимо девицы?

Ишь какая. Ничем ее не проймешь.

Арман усмехнулся. На самом деле он отлично знал, чем пронять эту каменную статую – если, конечно, бывают каменные статуи, источающие такое сексуальное притяжение. Куда до нее Венере! Та просто кукла, красивая кукла, а эта…

«Ничего, сейчас ты у меня попляшешь!» – почти с ненавистью подумал он.

– Роман, ваш… сын. – Пауза была столь мимолетна, что посторонний не уловил бы.

Статуя уловила: вскинула глаза на Армана и тотчас отвела. Бледные щеки порозовели.

Заволновалась? Еще бы, почуяла недоброе.

– Ваш сын и не подозревает, с кем связался. Опасна не Катрин: она хоть и стерва, но довольно безобидная, – смертельно опасен ее любовник. Он связан здесь, в Париже с людьми, которые лоббируют новый законопроект – о легализации игорного бизнеса, об открытии целой сети общедоступных игорных заведений. Надеются добиться этого не только в нижней палате парламента, но и утвердить в сенате. Причем одновременно добиваются этого две группы бизнесменов, которые соперничают друг с другом. Есть мнение, что череда нераскрытых убийств и терактов – их рук дело. Полиция пока молчит, не делает никаких заявлений.

– Но при чем здесь Илла… Лоран? – спросила Эмма. – Его в чем-то подозревают?

– Нет, пока нет. Он очень осторожен, хитер. Боюсь, он может заподозрить, что Роман – агент его конкурентов, которые пытаются что-то узнать через любовницу. Очень может быть, их интересует российское прошлое Лорана. Какая разница, лишь бы скомпрометировать его, а через него те политические силы, которые обещают поддержку команде, куда входит Лоран.

Какая чушь! Полуправда, полувранье. Но чего он добивается? Почему так старается уверить ее, что Роману грозит смертельная опасность? Откуда вдруг такая забота?

– Я не совсем понимаю, чего вы хотите и зачем меня пугаете, – сказала Эмма. – Логика такая: я должна испугаться, разыскать Романа и спасти его от Катрин. Мне совершенно безразлично, с кем он спит, – это его выбор, на который я не имею права влиять. Мне только непонятно, ради чего вы суетитесь? Хотите, чтобы Роман вернулся к Фанни? Вы желаете устроить ее личную жизнь? Или вы ревнуете к нему Катрин? Я ничего не понимаю!

– У меня есть средство вас убедить, – холодно сказал Арман. – Но для этого вы должны зайти ко мне.

Эмма вскинула брови и усмехнулась.

– Да чего вы боитесь? – вскипел он. – Я не собираюсь вас насиловать!

«Это правда. Ты сама мне отдашься, когда увидишь…»

Эмма пожала плечами.

– Поверьте, – теперь его голос звучал умоляюще, – это для вашего же блага!

– Да почему вы заботитесь о моем благе?

– Я люблю вас.

Оба уставились друг на друга: он – потрясенный тем, что сказал, она – ошеломленная тем, что услышала.

– Пойдемте, прошу вас! Клянусь, я не причиню вам вреда. Хорошо, если вы меня боитесь, позвоните кому-нибудь, этому вашему Роману, друзьям, если они у вас есть, в полицию, что ли… Назовите мой адрес, скажите, что, если через час от вас не будет вестей, пусть приедут с автоматами, в бронежилетах, с гранатами!..

О какой любви он говорит? Она чувствовала опасность, исходящую от этого человека.

Что делать? Не у кого спросить совета. Ох, почему, почему Эмме всегда в этой жизни приходится рассчитывать только на себя?

Неизвестно, как поступит Арман, если она откажется.

Эмма опустила взгляд и встретилась глазами с Шьен. Собака несколько раз ударила хвостом по мостовой и встала. Потянулась.

– Хорошо, – сказала Эмма неожиданно для себя самой. – Идемте. Который дом? Вон тот?

И пошла, слыша за спиной торопливые шаги Армана, который от неожиданности замешкался, а теперь бросился догонять ее.

Париж, наши дни

– Хотела бы я понять, – лениво протянула Катрин, – что тебе от меня нужно? – И длинно зевнула, приоткрыв алую шелковую пасть.