Коварные сентеги

И тотчас ощутил болезненный щипок за руку. Вздрогнул, открыл глаза и понял, что его пытаются удержать на прямой линии все три его попутчика, а клюв сентега раскрывается в гневном шипении:

– Да что с тобой?! Очнись! У нас неприятности!

– Задумался… Уже прошло. Я в норме! – вернулся Невменяемый к восприятию внешнего мира. С удивлением понимая, что, пытаясь сосредоточиться на своей дочери, он полностью выпал из реальности и ничего вокруг не замечал.

А здесь и в самом деле произошли значительные изменения.

Не так далеко уже виднелись стены Аллангарна. А дорогу маленькому отряду преградили двое сентегов на здоровенных, видимо, особой племенной породы похасах. И направленные на Сату-Лгава арбалеты явно не свидетельствовали о дружеском расположении всадников.

Глава 25 Город Аллангарн

– Чего замер, Коллекционер?! Испугался? – прокаркал один из всадников, не спуская глаз со стоявшего перед ним сентега и называя его, видимо, накрепко приклеившимся прозвищем.

– Нашел, кого пугать! – саркастически фыркнул его напарник, но арбалет в его руках не дрогнул. – Такого уже ничем не испугаешь…

– Конечно! Зажился он на этом свете… Что, Сату-Лгав, опять убегаешь с добычей после кражи? Надо же, сколько твои двуногие похасы на себе волокут! Но больше всего удивляет, что за тобой нет никакой погони…

Наконец и пеший сентег отозвался, поняв, что без разговора, как минимум, его пропускать не собираются:

– А ты, Бот-Нелг, решил меня прикрыть от врагов нашего славного Аллангарна? Ха! Что-то на тебя не похоже! Как и на твоего дружка. Уж скорей вы сами выбрались на охоту за одинокими путниками. Не боитесь разбойничать возле города?

– Ты за собой присматривай, а нам не указывай, что делать! – оба арбалета синхронно стали приподниматься, как для выстрела. – Или ты слишком о себе высокого мнения? А может, не соображаешь, что и сам сейчас в категории «одинокого путника»?

– Да еще и безоружного! – съехидничал второй всадник.

Сату-Лгав пощелкал клювом:

– Неужели вы не видите, что я на себе даже подсумка с артефактами не несу? Наверняка плохо со зрением, иначе вы бы сразу своими куриными мозгами пошевелили и задали себе вопрос: «Почему это такой опытный боец разгуливает без защиты на теле и без оружия?»

Всадники переглянулись и нахмурились. Похоже, они и в самом деле не слишком отличались умом, особенно по сравнению со своим собеседником. Бот-Нелг на оскорбление по поводу мозгов не отреагировал, а вот ожидаемый вопрос у него все-таки вырвался:

– Почему?

– Да потому что «кожура» не терпит на теле лишнего оружия и других артефактов. Неужели не знал?

Всадники как-то враз погрустнели. Их намерения вполне явственно просчитывались и в речах, и просматривались в нескрываемых аурах. Не случись встреча так близко от города, они бы напали с ходу, полностью уверенные в собственном превосходстве и праве силы. Они и сейчас находились на грани срыва, колебались и просто решили себя зажечь подходящим разговорным вступлением. А заодно и вытянуть хоть какие-то сведения у соплеменника перед его убийством.

Но ситуация менялась, если на Сату-Лгаве и в самом деле «кожура». Подобный артефакт, в виде тонкой редкой сети из особой проволоки вокруг корпуса, создавался в Центре, стоил немереных денег и предохранял своего носителя как минимум от десятка выстрелов из подобных арбалетов. Или от пяти искорок шавасуна и семи выстрелов. Или от пары мраморных шариков керечесы, пяти искорок шавасуны и двух арбалетных болтов. Или от двух арбалетных болтов и четырех огненных шаров максимальной силы. Порой сама «кожура» в здешних землях служила причиной нападения и убийства, однако в случае нападения на носителя и полного использования структур обороны артефакт превращался в труху и восстановлению не подлежал. Но однозначно считался уникальным средством защиты. В общем, вариантов отражения смерти имелось много, но в любом случае, если у данной парочки нет ничего убойного в резерве, вряд ли они с «одиноким путником» справятся.

Однако, судя по тому, как они долго думали, мысленно подсчитывая свои шансы, некие резервы, пока скрытые, у них имелись. Чтобы пустынная дорога и гипотетическая безнаказанность не спровоцировали этих вояк на нападение, Сату-Лгав продолжил скучающим тоном:

– А во-вторых… Кашад!

– Слушаю, тэш! – отозвался тот с преувеличенным подобострастием.

– Приготовься к стрельбе!

Носильщик в два движения достал готовую к стрельбе керечесу, а Сату-Лгав продолжил:

– При малейшем подозрении в нападении на наш отряд, и уж тем более на меня лично, уничтожить любого противника!

– Я понял, тэш!

Направляющий разгонный обод ружья вперился в одного из всадников. Мало того, Кашад сдвинулся в сторону так, что теперь мог стрелять в любого из противников, не рискуя зацепить своего «хозяина».

Понятное дело, что при данном раскладе даже особо тупые и воинственные разбойники могли бы отступить.

– Э-э! Ты чего, Коллекционер? Что у тебя за приказы такие дурацкие? Ты на что рабов провоцируешь? – забормотал один, и ему одновременно вторил другой: