Коварные умы (ЛП)

— Держитесь от этой подальше, — предупредил Хэмил, заметно сглотнув. — Я спросил, не хочет ли она прогуляться по этажу, а она ответила, что сначала ей нужно заскочить в комнату для мальчиков, опустошить свою «змею».

Он снова бросил на неё настороженный взгляд, приложил руки ко рту рупором и прошипел:

— Она транс.

Я посмотрел на её промежность, голубое платье лежало ровно и гладко. Никаких причиндалов там внизу. Когда я пробегал взглядом по её телу снизу вверх, она поймала мой взгляд, подарила мне сексуальную улыбку и поманила меня пальцем.

Спустя мгновение я уже стоял у стены рядом с ней. Она была миленькой. С первой секунды, как вошла в наше здание со спортивной сумкой, свисающей с плеча, она привлекла моё внимание. Я пытался завязать разговор о пустяках, который совсем не развлекал её, а когда предложил подняться к ней наверх, она ответила низким рычанием и бросилась мимо меня к лифтам.

Это была страсть с первого взгляда. По крайней мере, с моей стороны.

— Как тебе Нортерн? — Я перекрикивал музыку, и она крепко зажмурила глаза от моего громогласного голоса. — Нравится здесь? Уже видела буфет? Там есть все йогурты, которые любят девушки.

— Непереносимость лактозы, — ответила она, потирая руками живот. — Видел бы ты меня после одного кусочка мороженого. Словно Четвёртое июля там внизу, только более взрывное и менее красочное.

Я закрыл рот и посмотрел вниз, туда, где она потирала рукой.

Она засмеялась.

— Я просто прикалываюсь над тобой. В Нортерне нормально. Пожалуй, я переведусь в следующем семестре. У них хорошая программа по коммуникациям.

Я расслабился и привалился к стене.

— То есть ты не в старшей школе?

Она покачала головой.

— Учусь в местном колледже в своем городе. Летом влипла в неприятности, поэтому не попала сюда. Должна была отработать долг.

— Что стряслось?

— Украла машину. — Это слетело с её языка так, словно было самым обычным делом. — В любом случае местный колледж мне подходит.

Она пожала плечами и сделала глоток «Джангл Джуса».

— Это просто ужасно. Есть что-то покрепче и что с меньшей долей вероятности проест дыру в моём желудке?

— Виски, но оно в моей комнате. Брат дал мне его. Я могу выпить шот только после того, как Нортерн выиграет игру. Оно первоклассное.

Она кивнула и убрала волосы с плеча. У неё на шее сзади была татуировка гитарного грифа, частично прикрытая её прекрасными волосами.

— Ну ладно. Тогда «Джангл Джус». — Она подняла чашку, чтобы сделать глоток, и начала отворачиваться от меня, но я схватил её за руку.

— От одного шота ничего не случится. Только никто не должен об этом узнать. Мне не нужна облава в три утра. — Я втянул воздух, глядя, как её сжатые алые губки приподнимаются в улыбке.

Затем она покачала головой.

— Я не должна заходить ни в чьи комнаты.

— А что, если я оставлю дверь открытой? — Я выпустил её руку и кивнул в сторону коридора. — Обещаю, ничего не произойдет. Просто два товарища выпьют вместе.

— Товарищи?

Она покачала головой, пригвоздив меня мягким взглядом шоколадного цвета глаз.

— Ладно. — И всё же, дверь останется открытой.

Глава 25

Слышали когда-нибудь шутку о диджее, который пришёл в конуру?

Нет?

Ну, скоро услышите, и уверена, панчлайн будет эффектным.

Элисон ходила туда-сюда по тротуару.

— Что, если они вышвырнут нас оттуда, Сидни? Кэтрин там. — Споткнувшись о яму, невидимую в темноте, она полетела вперёд, и я схватила её за руку, чтобы спасти от падения. — Новичкам не разрешается ходить в конуру. Её правило. А если она меня заметит? О Боже.

— Я думала, тебя уже приняли, Элисон. Испытательный срок закончился ещё неделю назад.

Выпустив её руку, я стала изучать дом. Ужасная музыка — как не стыдно, Питерс — сочилась из каждой поверхности просторной стильной холостяцкой квартиры. Плетёная мебель стояла на широкой веранде, огороженная прочными белыми колоннами. Всё это выглядело симпатично, но я была уверена: под ультрафиолетом эта наспех собранная плетёнка окажется грязнее обивки борделей.

— Не для меня, Сидни... Кэтрин сказала, я ещё на испытательном сроке.

Я нахмурилась, обдумывая, как бы мне достать копию этих Греческих уставов.

— Элисон, расслабься. Мы выглядим, как самые настоящие шлюхи. — Я одёрнула вниз платье, которое, могла поклясться, было сделано из полиэтилена. — Они будут полными неудачниками, если вышвырнут нас, даже если Кэтрин затеет драку.

— А что, если они вышвырнут меня, Сид? — Элисон пошла по улице к моему пикапу. — Мы должны уйти. Пойдем.

— Элисон, — крикнула шёпотом я ей в спину. — Сейчас же тащи сюда свою тощую задницу. Как же Джек?

Драматически замерев в лунном свете, Элисон повернулась и пошла обратно. Она посмотрела на дом как раз в тот момент, когда пара девушек, шатаясь, вышла из дверей, хихикая и цепляясь друг за друга. Схватив за руку, она потащила меня по ступенькам крыльца.

Мы вошли в гостиную, и народу там было битком. Передвигаться было сложновато, что можно расценивать и как благословение, и как проклятие. Мы могли смешаться с толпой, но на случай, если Кэтрин или Питерс заметят нас, пути экстренного отступления отсутствовали.