Коварный повеса

— У папы была неплохая практики, и мы жили в относительном достатке. — Ее голос дрогнул. — Пока ему не пришлось лечить одну женщину от абсцесса. Поскольку ей было очень больно, а папа не любит использовать лауданум, он воспользовался закисью азота. Прочитав книгу сэра Хамфри, он знал, что этот газ способен унять боль.

— Но что–то пошло не так, — догадался Энтони.

Она вздохнула:

— Да, не так… Женщина умерла через час после того, как папа дал ей веселящий газ. Сами понимаете, что было расследование. И они решили, что папа не виноват. — Губы дрожали, она едва сдерживала слезы. — Но враги моего отца не согласились, и им удалось убедить остальных в том, что он убил эту женщину. В результате он потерял практику.

Энтони невольно вздохнул. Уж он–то знал, как легко люди в маленьком провинциальном городке могут поверить любым сплетням.

— Поэтому вы и переехали в Ричмонд? Чтобы начать все заново?

Она кивнула:

— Совершенно верно. И я получила место в школе миссис Харрис. Я надеялась, что папа сможет начать здесь практику, но… — Мэдлин судорожно сглотнула. — Но он слишком тяжело переживал все произошедшее… И вот уже несколько месяцев папа ничего не делает, только думает о своей ошибке, терзаясь чувством вины.

— А вы все это время пытаетесь его спасти?

Она кивнула:

— И себя тоже. Я не могу долго содержать нас обоих на жалованье учительницы, и у меня мало перспектив выйти замуж. Но что же мне было делать? Просто смотреть, как отец умирает?..

Энтони молча хмурился. «Какой эгоистичный человек, — думал он. — Взвалил груз своих грехов на плечи дочери».

Мэдлин снова заговорила:

— Мама всегда знала, как вывести его из этих приступов меланхолии, но, признаюсь, в этот раз я… начала отчаиваться. У него никогда не было приступов таких глубоких и продолжавшихся так долго. Смерть этой женщины ужасно потрясла его.

Некоторые из друзей Энтони страдали от таких приступов. Сэмюэл Колридж был одним из них — вот почему он принимал лауданум и вдыхал веселящий газ. Насколько знал Энтони, вырваться из темницы меланхолии было чертовски трудно.

И все же этому человеку не следовало забывать о своем долге перед дочерью. Вот она здесь, совершает безрассудные поступки — связалась с распутником, пришла на скандальную вечеринку…

И все же он кое–чего не понимал.

— Но почему же вы хотите встретиться с сэром Хамфри? Чем он может вам помочь?

Мэдлин с усилием сглотнула.

— Видите ли… Враги папы подняли шум, требуют, чтобы дело было пересмотрено и отца обвинили в преступлении. Они хотят, чтобы муж той женщины настаивал на судебном процессе.

— О Боже… — пробормотал Энтони. Он прекрасно знал, как иногда отправляется правосудие в маленьких провинциальных городках. Если обители городка решат, что человек виновен, то он вполне может оказаться на виселице.

— Вот почему мне нужно встретиться с сэром Хамфри, — продолжала Мэдлин. — Ведь он моя последняя надежда. Если бы он поехал в наш город и выступил в защиту папы, его бы послушали. Враги отца по–прежнему утверждают, что женщину убил веселящий газ, который использовал отец. Но это же неправда, верно?

— Да, скорее всего газ не мог ее убить.

— А сэр Хамфри сумеет это доказать. У него есть множество задокументированных свидетельств, и он смог бы их переубедить и опровергнуть все возражения. Ах, если бы только он поговорил с ними…

— А вы не пробовали обратиться к нему? Не пробовали ему написать?

Мэдлин грустно вздохнула:

— Конечно, я пыталась… Я несколько раз писала ему и просила принять меня, но мои письма были проигнорированы… Последнее письмо вернули нераспечатанным. И даже не знаю, прочитал ли он мои предыдущие письма.

Энтони что–то пробурчал себе под нос и принялся расхаживать по комнате. Потом, остановившись, спросил:

— Но почему вы сразу не рассказали мне об этом? Почему не попросили представить вас?

— А вы бы представили? Неужели отвели бы незнакомку в дом вашего друга? — Мэдлин с сомнением покачала головой. — Вы бы стали расспрашивать меня. А потом, узнав правду о моем отце, отказались бы вовлекать своего друга в наши неприятности. К тому же у вас хватает своих собственных проблем.

Энтони нахмурился. Приходилось признать, что доводы Мэдлин звучат вполне убедительно.

— Но вы могли бы использовать зачисление моей племянницы в вашу школу точно так же, как использовали это обстоятельство, чтобы попасть на вечеринку.

— И это убедило бы вас? Неужели вы согласились бы помочь женщине, отца которой могут обвинить в убийстве? Что, если бы ваш дядя узнал об этом? Что тогда?

О Боже, его дядя… Он совсем забыл о нем. Проклятие! Если дядя узнает о его знакомстве с Мэдлин, он во что бы то ни стало постарается лишить его опекунства.

— Поэтому я и решила познакомиться с сэром Хамфри на вечеринке, — продолжала Мэдлин. — То есть я полагала, что смогу сама все устроить, не вовлекая в это дело вас.

— Но вы уже вовлекли меня, — проворчал Энтони. — Просто вы не сразу сообщили мне об этом.