Коварство без любви

– Я не ушел, – проскрипел Юлик. – Я пил кофе у администратора.

– Может быть, – принял объяснение Степа. – Но вы допустили тактическую ошибку, вернее две. В понедельник вы отправились к следователю Волгиной с утра, хотя должны были прийти вечером, и рассказали, что видели за кулисами Анну Лозовскую.

– Стукач, – прискорбно вздохнула пожилая актриса. – Вообще-то у нас все стукачи.

– Заткнись, – бросил в ее сторону Юлик, потом обратился к Степе: – И что? В чем преступление?

– Преступления в этом нет, – усмехнулся Заречный. – Анна вас видела тоже, вы испугались, что она доложит об этом следователю, и решили опередить ее. А к столу подходили и после вас. (Юлик заметно обмяк.) Но была и вторая ошибка, о ней я скажу чуть позже. Что делали у стола вы, Башмаков?

– Я? – побелел тот. – Я... записал телефон на сигаретах. Было темно, а на стол падал свет со сцены... я положил пачку на стол...

– Когда это было? – перебил его Степа.

– Сейчас припомню... – разнервничался Башмаков. – Шла первая картина второго акта. Я как раз после антракта вышел на проходную и позвонил по делу... за кулисами нет телефона. Я узнал номер... а записать было некуда. И кончились чернила в авторучке у дежурного... Я вернулся на сцену, попросил у Кандыковой авторучку...

– Да, так и было, – подтвердила Катерина. – Он что-то писал на пачке...

– И незаметно бросил ядика, хи-хи-хи.

Напряженную атмосферу разрядила Клава. Кто-то нервно засмеялся, кто-то шикнул, кто-то закатил глаза к потолку, мол, Клавка уже готовая.

– Я не бросал! – взвизгнул Башмаков. – Мне незачем бросать!

– Ну почему же? – подала голос Волгина. – Ушаков был конкурентом многим мужчинам в театре, я имею в виду актерам. Да и вашей жене Ушакова составляла конкуренцию.

– Это еще не повод! – взлетела со стула Нонна. – Я играла больше Ушаковой, нам незачем было их травить. Вы забыли, нам тоже прислали яд в коньяке!

– В вашем коньяке яда не оказалось, – успокоила ее Волгина. Нонна не успокоилась, пыхтела и невнятно что-то мямлила дребезжащим голосом.

– Вы не волнуйтесь, – сказал ей Степа. – После вашего мужа к столу подходил... например, Лопаткин. Правда, Николай?

– И кто меня заложил? – встрепенулся Коля, осматривая коллег.

– Ну я, – ответила Катерина Кандыкова. – Я про всех рассказала, кого видела у стола. А что, молчать должна? Извините, кто-то нас кормит ядом, а я должна молчать? Чтоб и моего Женю, и меня ядом убили?

– Ну, ты и... – Лопаткин не решился высказать, кто она, только презрительно покачал головой. – Выходит, яд бросил я? Да? Ну, говорите, говорите, все ждут.

– У вас был мотив убить Ушакову, – сказала Волгина. Лопаткин мгновенно раскраснелся, у него нервно задергался глаз. – Вы склонили ее к половой связи, ведь один раз был такой факт? (Лопаткин молчал, трагически закинув голову назад и прикрыв глаза.) После этого Елена Ушакова наотрез отказалась продолжить связь, а вы подписали ее сокращение. Узнав о вашей низости, она плюнула вам в лицо. Такое оскорбление трудно пережить мужчине. Но вы сами подписали ей приговор, ей и Сюкиной...

– Какая ты сволочь, Коля, – пролепетала Люся Сюкина, потрясенная до основания. – Ты же мне друг...

– Да пошла ты... подруга! – отбрил ее Коля. – Имея таких подруг – врагов не надо. Значит, вы думаете, это я? Прекрасно! Быстро вы разобрались. За недельку! Нашли убийцу, и порядок! Только после меня вон, – указал он на Сюкину, – моя подружка по столу руками шарила! Скажешь, нет? И у нее тоже был повод. Ушаков ей при всех заехал в... лицо! Обозвал... собакиной мамой. А потом еще отказался играть с ней в паре.

– Люся, – приподнял брови Степа, будто впервые услышал, что она подходила к заветному столу. – Люся, а вы что делали у стола?

– Ой, господи! Я же вам рассказывала!..

– Нет, про стол вы мне ничего не рассказывали, – заявил Степа.

– Я была весь акт с Анной, – затараторила Люся, покрывшись красными пятнами. – Потом... потом... пошла за водой... для Анны. Вернее, сначала я взяла успокоительные таблетки в гримерке, отдала ей, а потом подошла к столу, хотела налить из кувшина, но меня отвлекли... Наша одевальшица позвала, мы договорились, когда я с ней позанимаюсь. Она готовится в театральное училище... я ей помогаю...

– Что вы делали у стола? – настойчиво задал вопрос Степа.

– Я заметила таракана! – выкрикнула Люся. – Он ползал среди тарелок. Я его... а потом ушла в костюмерный цех. И все. Мне там налили воды, но я разговорилась с одевальщицей, так до конца спектакля и проговорила с ней...

– Да, так и было, – подтвердила одевальщица, сидя на стуле в компании актеров и оттого наполнившись гордостью.

– Угу, – Степа в задумчивости наклонил голову. – На сцене шло действие, близился финал спектакля, а за кулисами в это время находились... трое. Кандыкова, Анна и Подсолнух.

– У меня нет привычки травить актеров! – закипела Катерина. – Я сижу весь спектакль у пульта, я с места не схожу... Я вообще не знаю, где берут яды... Женя, ты слышишь? Меня хотят в тюрьму посадить! Женя...