Коварство и любовь. Перчатка

Фердинанд. Черт возьми! Я спрашиваю, не был ли здесь маршал?

Камердинер. Господин маршал наверху за карточным столом.

Фердинанд. Именем всех чертей, господин маршал должен явиться сюда!

Камердинер уходит.

Явление II

Фердинанд (один, пробегает письмо и то останавливается в оцепенении, то в бешенстве бегает по комнате). Это невозможно! невозможно! В такой небесной оболочке не может таиться такое дьявольское сердце… А между тем… между тем, если бы все ангелы сошли с неба и ручались за ее невинность, если бы небо и земля, если бы Бог и мироздание соединились и ручались за ее невинность – ведь это ее рука… Неслыханный, чудовищный обман, какого еще не видывало человечество! Так вот отчего она так упорно не соглашалась на бегство! Вот отчего… Боже! теперь я прозрел; все становится мне теперь ясно! Вот отчего с таким упорством отказалась она от своих притязаний на мою любовь, и я готов был поверить этой коварной личине! (Быстрее ходит по комнате, потом опять останавливается в задумчивости.) Так глубоко понять меня! Отвечать на каждое смелое чувство, на каждый легкий трепет, на каждый пламенный порыв; понимать движение моей души по тончайшим, неуловимо-изменчивым звукам; рассчитывать на каждую слезу мою; следовать за мною на самые грозные вершины страсти; встречать меня у каждой страшной крутизны… Боже! Боже! И все это была лишь комедия! Комедия! О, если ложь так устойчива пред испытанием, как же случилось, что ни один дьявол не попал еще обманом в рай? Когда я открыл ей, какой опасности подвергается наша любовь, как убедительно сумела побледнеть притворщица! С каким победоносным достоинством встретила она дерзкие насмешки моего отца, а между тем в эту минуту она сознавала себя виноватою. Не выдержала ли она и самого главного испытания в своей правоте? Лицемерка упала в обморок… Каким языком будешь ты теперь говорить, чувство? И прелестницы падают в обморок. Чем ты оправдаешь себя, невинность? И потаскушки падают в обморок. Она знает, чтó она из меня сделала. Она видела всю мою душу. В моих глазах отражалось все мое сердце, когда я краснел от первого поцелуя. И она ничего не чувствовала? Может быть, чувствовала только торжество своего притворства? А я в пламенном безумстве думал обнять в ней целое небо! Самые бурные желания мои молчали! Душа моя не знала ни одной мысли, кроме мечты о вечности в союзе с нею!.. Боже! – и она ничего не чувствовала? Ничего не чувствовала, кроме того, что план ее удается? ничего не чувствовала, кроме сознания своих прелестей! – смерть и проклятие! – ничего не чувствовала, кроме того, что я обманут?

Явление III

Фердинанд. Гофмаршал.

Гофмаршал (вбегая в комнату). Вы выразили желание, милейший…

Фердинанд (бормочет про себя). Сломать шею мерзавцу. (Громко.) Маршал, это письмо вы, должно быть, выронили из кармана на параде, и мне (со злобным смехом) – и мне, к счастию, пришлось обнаружить его.

Гофмаршал. Вам?

Фердинанд. Случай забавный! Кончайте свои земные расчеты.

Гофмаршал. Вы меня совсем напугали, барон.

Фердинанд. Читайте! Читайте! (Отходит от него.) Если я не гожусь уже в любовники, так, может быть, в сводники пригожусь. (Пока тот читает, он подходит к стене и снимает с нее два пистолета.)

Гофмаршал (бросает письмо на стол и хочет убежать). Ах! черт возьми!

Фердинанд (хватает его за руку и останавливает). Терпение, любезнейший маршал! Известие, по-видимому, приятное! Мне причитается за находку! (Показывает ему пистолеты.)

Гофмаршал (отступая в испуге). Будьте благоразумны, милейший…

Фердинанд (грозным и решительным голосом). Да, я настолько благоразумен, что сейчас же отправлю тебя, мерзавца, на тот свет! (Насильно всовывает ему пистолет и вынимает свой носовой платок.) Возьмите! Держитесь за этот платок. Он у меня от распутницы.

Гофмаршал. Через платок? В уме ли вы? Что вы это вздумали?

Фердинанд. Держись за этот конец, говорят тебе, а то промахнешься, трус! Как он дрожит, подлец! Да тебе бы следовало благодарить Бога, мерзавец, что у тебя в первый раз будет хоть что-нибудь в голове.

Гофмаршал бежит прочь.

Потише, сделайте одолжение! (Догоняет его и запирает дверь на ключ.)

Гофмаршал. В комнате, барон?

Фердинанд. Да стоит ли за город плестись из-за тебя? Ведь здесь выстрел раздастся громче, и это будет, верно, первый шум, сделанный тобою на свете. Целься!

Гофмаршал (обтирая свой лоб). И вы хотите подвергнуть опасности вашу драгоценную жизнь – вы, молодой человек, полный надежд?

Фердинанд. Целься, говорят тебе! Мне нечего больше делать на этом свете!

Гофмаршал. Зато мне есть еще здесь дело, несравненнейший барон.