Ковчег

Я почувствовал, как губы невольно растянулись в улыбке.

— Эти могут.

— А знаете, мы молодцы, — внезапно, без всякой прелюдии сказал Игорь.

— В смысле?

— В целом. — Он ловко скользнул по гладкому скату и поравнялся со мной. — Я вечером на дежурстве думал. Знаешь, люди всегда что-то делают не так. Лень, ошибки, бесцельное шатание из угла в угол… Великие правители сильны не тем, что изобретали какие-то новые экономические модели. Они умели организовать людей, заставляли их правильно использовать свое время. Пускай, зачастую, против их воли, но в конечном счете с пользой для них самих и для страны.

— Ну а мы тут при чем?

— Понимаешь… Я вспоминал те шесть дней со дня пробуждения. Каждый час, шаг за шагом. И ты знаешь, мы не потеряли ни минуты. С утра до вечера, каждый день, по самому краю. Мы действительно сделали все, что могли! Никто не сделал бы больше.

Я усмехнулся.

— Но это ведь только начало.

— Ты о чем?

— Понимаешь, — с растущим возбуждением проговори Игорь, — все только начинается. Вода скоро спадет. Управленческий — это всего лишь островок. Главное — Самара. Если тут творилось такое, представляешь, что будет там?

— У тебя такой вид, будто ты предлагаешь туда немедленно вернуться.

— Я обязательно вернусь, — твердо сказал Игорь. — И мне хочется видеть вас рядом. Понимаешь, нам тут не отсидеться. Сколько бы ни унесло наводнение, в Самаре остались десятки или даже сотни тысяч людей. И им намного хуже, чем местным. Если им не помочь, если их не организовать, там же такое начнется!

Тропинка выписала последний поворот и впереди показалась кромка воды. Я отвинтил крышку, опустил пластиковую бутыль в воду. Невольно посмотрел налево.

Затопленный город ждал. Сосед по лестничной площадке, оставшийся дома с приболевшим сыном. Семья на плоту, чьи дети не вернулись домой. Толстый любитель футбола на сломанном катере и чеченец Аслахан, продемонстрировавший горское остроумие. Тысячи других людей, отрезанных водой от всего мира, ждущих помощи, которая, как мы теперь знали точно, не придет. Игорь по-своему был прав, но здесь тоже моя Родина, здесь мои родители, нуждающиеся в помощи, здесь бандиты, от которых я должен защитить дом. Оставить все это ради незнакомых людей, вернуться в город, которого больше нет…

— Самары, какой она была, больше нет, — сказал Игорь. Он словно прочел мои мысли. — Но только от нас зависит, возродится она или нет. Только от нас, понимаешь?

Из широкого горла вынырнул последний пузырек. Я вытащил из воды враз потяжелевшую бутыль, завинтил крышку и молча передал ее Игорю.

Глава 3

— Психология сексуальности.

— Чего? — Ника, до того разглядывавшая стеклянные двери, с удивлением посмотрела в мою сторону.

Я подошел к старенькому «форду фокусу».

— Психология, говорю. Сексуальности.

Книга в красной глянцевой обложке лежала на крыше машины. Вода пропитала ее насквозь, склеила страницы в сплошную ватную массу. А вот твердая ламинированная обложка уцелела. Во всяком случае, название и автора прочесть было можно. Как вода столь ювелирно уложила книгу на «форд», оставалось загадкой.

— Коля, ты здоров? — с нарочито озабоченным видом спросила Ника.

— Вполне. — С резким режущим звуком я отодрал книгу. На грязной, в разводах крыше остался отпечатанный прямоугольник. — Психология сексуальности. Зигмунд Фрейд. Как думаешь, пригодится?

Я подошел поближе и обнял Нику за талию.

— Кому что, а вшивому баня, — пробормотала она. Отстраняться, впрочем, не стала.

— Думаешь, мы все это уже знаем? Вот, к примеру, предисловие…

Я безуспешно попытался разлепить страницы.

— Да что ты мне эту гадость суешь? Дитя тридцатилетнее…

Сзади послышались голоса, на парковку вышли Игорь и Сан Саныч.

— Развлекаетесь? — ухмыльнулся охранник.

Игорь наклонил голову набок и прочитал вслух:

— Зигмунд Фрейд. Очерки по психологии сексуальности. Ого, месье знает толк в извращениях.

— Так, остряки, дошутитесь. — Я с сожалением выпустил Нику и бросил книгу на капот «форда». — Нашли что-нибудь?

Сан Саныч пожал плечами.

— Чего тут искать. Сзади ворота, грузовик пройдет.

— Только заклинило так, что мы открыть не смогли. Сейчас провозимся, убьем кучу времени, а потом окажется, что никакого генератора нет! Вот если всё на месте, тогда и будем вскрывать. Или грузчики пусть вскрывают, а сейчас надо идти через проходную, — убежденно и с таким видом проговорил Игорь, что стало ясно: этот спор они уже вели.

— Подождешь? — тихо спросил я Нику.

— Там вроде нет никого, — не очень уверенно ответила она.

Я прижался к стеклу, прикрылся ладонями от бокового света.

Холл телефонной станции был пуст. Помещение выглядело на удивление чисто, будто время и наводнение обошли его стороной. Остались у стены железные скамейки с обитыми искусственной кожей сиденьями. Напротив них уснул грузный зеленый банкомат. Лишь каменные кадки с сухими палками — все, что осталось от пальм, — напоминали о прошедших годах. Тел я не увидел, но расслабляться не стоило: сколько я здесь ни бывал, пара охранников всегда дежурила на проходной. Их трупы вполне могли оказаться за стойкой в кабинке напротив входа.