Ковчег 47 Либра

— Да, деду можно позавидовать. Он еще говорил, что в худшие времена грелся воспоминаниями, словно выделялось то тепло, которое он впитал тут, лежа на горячем песке. Я запомнил все лишь смутно — горы за рекой, запахи. Тоже ведь 60 лет прошло. И тоже как будто все оживает, хотя я, в отличие от деда, здесь не рос. Прямо-таки сверхъестественное место!

Друзья сидели на бревне, глядя на протянувшуюся по реке дорожку от садящегося солнца. Мало сказать, что они устали. Они были измотаны. Усталость от хорошей интенсивной работы приятна. Усталость от бесконечных дерганий, дрязг, от сыплющихся с разных сторон срочных дел, от неудач, от обещаний, которые не успеваешь выполнить, болезненна и разрушительна. Мало сказать, что друзья отдыхали. Они отмокали, отходили, оживали. Шел двадцатый год эпопеи Ковчега. Обычно крупный проект трудно начинать, но со временем дело как будто встает на рельсы — начинает катиться само собой, распределяется между участниками, каждый из которых знает свою роль. У Ковчега не было рельсов и, казалось, не могло быть. Все делалось впервые, везде прятался подвох, все неудачи были неожиданными и казались бесконечными.

Когда солнце село, издалека зазвучал протяжный гудок теплохода, низкий и щемящий, заполняющий все пространство, будто не от мира сего.

— Прямо метафизический сигнал! — Сказал Роланд. — Словно хочет нам сообщить что-то важное.

— Видимо, пытается нас подбодрить или вступиться за нас перед Космосом, — добавил Джин.

— Насчет подбодрить — сейчас сделаем, — вступил Алекс. — Значит, Конгресс США показал нам шиш — это все видели еще перед отъездом. Я попросил вас оставить все гаджеты дома — и правильно сделал. Но сам захватил на всякий случай салфеточку.

Алекс достал салфетку из кармана рубашки, расправил, щелкнул, поводил пальцем и торжественно прочел:

«Ассоциация виноделов Калифорнии выражает протест по поводу позорного решения Конгресса США отказать в выделении участка федеральной земли проекту „Ковчег 47 Либра“. Нам стыдно за представителей нашего народа, не понимающих ни смысла, ни значения величайшего дела в современной истории человечества. Мы выражаем поддержку участникам проекта — ученым, инженерам, рабочим, делающим сложнейшую работу ради далекого будущего человеческого рода. В знак поддержки мы направляем в распоряжение администрации „Ковчега“ десять тысяч бутылок выдержанного калифорнийского вина лучших марок».

— Вот это да! Прямо потеплело на душе…

— Интересно, а если бы канадские лесорубы поддержали?

— Мы бы построили из бревен целый комплекс в духе аудитории В 3. Впрочем, шутки в сторону. Это действительно замечательный знак. И он уже не единственный. Похоже, перемены пошли в глубину — все больше признаков народной поддержки. Виноделы — это серьезно! Двадцать лет назад они бы поддержали Конгресс, а не нас. Политики еще не знают, как относиться к Ковчегу, а народ уже осоловел от гомеостаза и начал просыпаться. Да и мы не зря мотались по миру со своими лекциями и выступлениями. И чего мы тут нос повесили… Алекс, помнишь, что ты говорил на ужине в В 3 про отчаяние в середине тяжелой дороги? Вот она и есть — середина.

— Ну как же, помню. Помню и то, что Джин говорил: надо долго жить, чтобы увидеть запуск. Мне уже точно не дожить. Ну, хоть бы вам с Джином…

— Да ладно, Алекс, на тебе еще воду возить можно. А помнишь ночь с лягушками, кузнечиками и звездами в Монгольском парке, когда и возникла идея?

— А как же! «Вакханалия жизни», «точка Омега», «у нас с собой было». Кстати, идею-то ты выдвинул, я лишь поддакивал.

— Я уж и не помню, кто первым сказал «А», да и не важно. Интересно вот что. Тот разговор имел огромные последствия. Благодаря ему мы решили действовать. Получается, что он изменил нашу жизнь, мобилизовал огромные средства и сотни тысяч человек, а впереди — куда более грандиозные последствия, если не сломаемся. А если бы небо не было столь звездным или лягушки бы молчали, или если бы у нас с собой не было? Разговор бы не состоялся или пошел бы не туда — и прощай Ковчег! Вот вам и причинно-следственные выкрутасы.

— Если бы да кабы! Идея давно носилась в воздухе. Даже в самых убогих научно-популярных передачах звучала иногда. Просто никто не удосуживался разобраться в задаче и решиться. Ну не мы, так кто-нибудь другой это сделал.