Ковчег для варга (СИ)

А Лотти и ненарочно, но продолжает скользить по неприятным темкам. — А я вот помню, что ты сказала, что ты у него учишься? Ну, вот вчера ты вроде как на учебу какую-то у него сбежала. Только ты же не варг, у тебя Печать Огня на ладони, да и вообще… — Угу, — говорю я хмуро и вытаскиваю из бокового кармана куртки лезвие на цепочке. — Да и вообще. Как ты вообще думаешь, кто я в питомнике, а? Лотти мычит и хмыкает и догрызает печеньку. Потом решительно говорит: — Да не знаю я. Ты со мной вот третий день носишься, особо не отлучаешься… по новичкам, да? — По новичкам, — соглашаюсь я. — А еще я устранитель, понимаешь ли. Страшный-ужасный убийца зверушек. Так что если хочешь с воплем убежать и прыгнуть обратно к Аманде в окошко — это пожалуйста. Лотти тянется к другому моему карману и хладнокровно достает еще одну печеньку. — А эта штуковина… — Это дарт. Знаешь, что такое атархэ? — Оружие, какое у знатных господ бывает. Под них делается, стоит уймищу, зато приказы хозяина вроде как слышит. Мастера его великие делают, такой раз в десять лет рождается. — Ну, рождаются они чаще, но… ага, почти верно. Это — атархэ Рихарда. Своего у меня пока что нет, оно ж стоит черт-те сколько, но Нэйш обещает подарить этак через годик, когда получше научусь пользоваться всем остальным… и этой штукой тоже. Или правильно сказать — угрожает подарить? С моим всеобожаемым учителем не разберешься. Когда он рассказывает мне о слабых точках и о том, как направлять удар — мне вообще кажется, что он скучает по старой профессии. Особенно когда он сетует на то, что не на ком потренироваться по-настоящему. Потому что я ему сразу сказала: убивать для тренировки — пошел ты в вир болотный. — Ну, по нему видно, что он весь такой из себя убивающий, — говорит Лотти и мечтательно отчего-то вздыхает. — Я его до жути напугалась, как увидела. Сначала. Ха, старый гад Оквуд от одной его улыбочки перетрухал до глубины душонки, я его понимаю! Слушай, я вчера говорила тут с одной ученицей, ну, Дайной… Так ее при упоминании Ри просто дергает — это тут со всеми так? Я чуть с бревна не сваливаюсь, когда понимаю, как она назвала Нэйша. Прекрасно, нет, ну честно. Теперь только так и буду звать. Лучше — еще и в лицо. — А ты с Мел поговори, — предлагаю я в надежде отшутиться, — посмотри, как ее подкидывает. — Стану я лезть к этой чокнутой, хотя ж вы тут все чокнутые, ну и да, она когда не орет, вполне себе ничего. Слушай, а говорят, что у вас еще покровитель есть, да? И будто бы сам Хромой Министр, который водных чертей заставил себе служить и с того света вернулся? — Есть такое дело, — отвечаю весело. — У-у, тогда понимаю, почему к вам сюда никто не суется. А то я гляжу — охраны нету у вас совсем. Защиты никакой. Если вдруг налетчики какие… ну, как к нам на деревню… только кто ж с Хромцом вязаться будет, он же и с того света достанет! — Этот может. Только, понимаешь, к нам не суются не совсем из-за этого. Просто защита у нас вроде как есть. Только вот… — У вас тут страшное что-то, небось, было, да? Народ так поглядывает? Э-э, Кани, давай, рассказывай. Да ладно, ты ж устранитель, ты ж небось и так навидалась. Это с Ри связано? Чего так народ трясется? А Мел ваша чего такая дерганая? А… Я молчу и борюсь с тошнотой. Это у меня вроде как инстинкта какого-то в последний месяц: как вспомню ту историю — тянет блевать. Меня, великого и ужасного устранителя невинных зверушек. Началось еще с того дня, как я вернулась тогда — и спасибо, Десми меня не успел в объятия схватить, рвало так, будто я три дня собственной стряпней наедалась. Но кто там знает, может, нужно попытаться рассказать. Может, на уроках я наконец смогу смотреть на своего вроде как наставника — точнее, на одну деталь наставника, перетянутую белым бинтом. Может, Лотти скажет что-нибудь вроде: «Ага, так я и думала, что было такое» — и полегчает. В любом случае ей ведь расскажут. Так что придется вспоминать. — Началось это месяц назад, — говорю я и глотаю, глотаю мерзлый, стылый ком, который лезет в глотку. — Вроде как пришло сообщение, что возле одного селения единороги волнуются… как раз в Единорожьих лесах, где их тьма. Будто раненого сородича чуют. Ну, а у нас было тогда затишье, вот мы и выдвинулись вчетвером. Мел, Гроски — ну, мой папаша. Я — если придется добивать… И Нэйш — чего его понесло, вообще никто не понял, хотя когда его вообще кто понимал?! Ну, и вот, мы пришли на место, Мел объявила, что чует кровь единорогов, ну, и мы пошли. Не сразу я понимаю, что молчу, а Лотти на меня таращится и подгоняет: ну? — И там были единорог? — Были. Единороги. — Раненые? — Нет. Умирающие. — И… несколько, да? Два? Три? Четыре? — Вроде как больше.

*

Их было тридцать. Может, и больше, но три десятка — точно, мы услышали крик задолго, как дошли туда, а потом только видели — морды, мешанину сломанных костей, и брызжущую кровь из пастей.