Ковчег для варга (СИ)

 — А что не так? Следопыт теперь шла между деревьев по следам грифонов. Почти не наклонялась — так, присматривалась, принюхивалась на ходу и ухитрялась читать мне лекцию о полной ничтожности познаний Нэйша.  — Мясник о животных знает меньше, чем мантикора о философии — хотя нет, если вдруг кого прикончить надо, то тут он может сразу в магистры Академию подаваться! Бешенство у грифонов, ну да, как же. Из вас хоть кто-то помнит больного грифона? Видели вы такое хоть раз? Ну, если отбросить заморенных голодом, разозлённых, пребывающих в любовной горячке, раненых или покалеченных человеком… нет. И в питомнике, и вообще нет.  — Грифоны не болеют. Вообще не болеют. Лекаришки эти все… уже какой год бьются, чтобы из их крови лекарство от всех болезней изобрести — спасибо, не изобрели пока, а то грифонов бы не было. Но грифоны не болеют, Пухлик, ты понял?!  — Это жаль, — высказался я, за что и получил взгляд, исполненный священной ненависти. Ещё и как жаль. Потому что если это не бешенство, не какая-то странная сжёванная по пути травка, не ударившая в голову весна — то Нэйш таки не ошибался и здесь побывал варг. Какой-то очень недружелюбный варг. Или не владеющий своими силами — что еще хуже.  — Отсюда началось, — буркнула Мел, когда мы вышли на неширокую прогалину, поросшую ландышами. — Услышали кого-то, пошли глянуть. Потом вдруг взбесились. Стоп, тут кровь. Крови не было видно, но нюх следопыта не обманешь. Как и неутомимый, услужливый инстинкт: надрывается все громче, истошнее: «Тревога, тревога, тревога…»  — Кровь грифона?  — Человеческая. К тому, что я сказал вслед за этим Мел прислушалась вроде бы даже с уважением. Парой выражений я точно сумел ее поразить.  — Проблемы, Пухлик?  — Ну, я даже не знаю, — отозвался я и принял до крайности беспечный вид. — Ты, случайно, не знаешь, от какого вещества бесятся все подряд животные? Мел нахмурилась — она очень хорошо знала правильный ответ. Первый запрет варгов гласит: «Не убивай». Второй — «Не проливай крови». Вроде как, запреты друг друга копируют, только вот во втором случае речь идёт о крови самого варга. Не то чтобы у этой братии запрет на мельчайшие порезы и царапины (хотя они и этого стараются избегать), но вот если кровь пролить в достаточном количестве и так, чтобы ее учуяли животные…  — Второй исход, значит, — буркнула Мел. Вариант первый: животное или животное берётся под контроль. Это может сделать сам варг — ему в этом случае даже проще, сила контроля возрастает во много раз. Или же это может сделать любой маг, у которого достаточно воли, чтобы усмирить зверя. Почему-то всем кажется, что у них достаточно воли, а потому хорошо бы достать такой вот кровушки, вдруг да сгодится. Вот только если с контролем не получится — зверь выходит из повиновения полностью. Начинает крушить всё вокруг, каким бы он кротким не был. Правда, при этом нацеленностью и умом не блещет, но радости это пока никому не принесло.  — Хе, — сказала Мел и почесала за ухом. — Тут кто-то прирезал варга? Ну, тогда крови как-то маловато, знаешь ли.  — Это если вдруг варга прирезали только здесь, — вздохнул я и присел на поваленное дерево. Носиться за прыткой следопыткой по лесу — не на мою фигуру дело. Вот посидеть, сорвать пару ландышей, пораздумать, пока рассматриваю цветочки…  — А могли не только здесь? Если пораскинуть мозгами, то так оно и есть. Десять дней назад — яприли, потом единороги, потом гидра… Разные места, разные звери — но ведь у всех было желание крушить, так? Прислушался к инстинкту. Инстинкт говорил, что мы вляпались очень сильно. Внутренний голос добавлял, что такие догадки проверять нужно.  — Нужно проверить, — выдал я вслух и поднялся. — Еще кой-куда съездим.  — Мантикоре под хвост, — прошипела Мел. — У меня Золотко должна ожеребиться вот-вот. Пусть Мясник разбирается — варги по его части, так где он шляется?  — У него вроде как более серьезное дело, — отозвался я полным правдивости тоном. Под более серьезным делом я имел в виду Аманду, так что можно сказать — не врал. Скорее уж — предвкушал. Когда ближе к вечеру мы вернулись в Ковчег — первым делом я направился именно к травнице. Аманда нашлась в лекарской — пристроилась у окна с чашкой чая и задумчиво перелистывала знакомую с виду тетрадку — один из дневников Гриз Арделл.  — Что с нашим горюшком? — осведомился я от порога.  — Отдыхает, — пропела Аманда, не отвлекаясь от чтения. — Читает — я отнесла ему несколько книг. Ты же к нему пойдешь, да-да-да? Иначе он подумает, что случилось что-нибудь серьезное. И попытается встать, а нам ведь совсем этого не нужно? Да нет, кому такое вообще нужно. Ходячий Рихард Нэйш — сам по себе неприятность. Только вот в свете того, что мы узнали во время нашей с Мел прогулочки — мне позарез необходимо мое начальство.