Ковчег Лит. Том 1

Возле нашего отеля играла музыка. На флагштоке гордо реял звездно-полосатый американский флаг. В бассейне весело плескались дети. В шезлонгах вокруг бассейна с дринками в руках в лучах заходящего солнца вышли понежиться старухи. На них были такие же, как флаг, полосатые купальники, а на одном божьем одуванчике даже полосатый шлафрок.

Несколько мускулистых плейбоев в полосатых бейсболках с попастыми юными леди с полосатыми ленточками на головах гоняли по поляне полосатый мяч. Но мы как-то сразу поняли, что этот праздник жизни не для нас. Просто у нас разные праздники, и они не обязательно должны совпадать.

Добравшись до нашего номера, мы без задних ног рухнули на кровати и тупо слушали, как гудит кондиционер. Я уже совсем начал было уплывать в блаженную невесомость сна, как из другой реальности грубо вторгся голос Мишки:

— Рыба!?

— Что рыба?

— Я совсем о ней забыл, мне кажется, она уже начала попахивать.

— Оно и не удивительно — жара! Тут человек начинает… а ты говоришь…

— Может, ее в холодильник?..

— Не влезет.

— А если…

— Ни в коем случае — еще сильнее вонь пойдет, да и куда кишки девать?

Какое-то время мы лежали в полном молчании, и если еще минуту назад от усталости просто слипались глаза, то сейчас почему-то сон не шел. От запаха, наверное. Такое впечатление, что после нашего разговора он даже стал еще забористее.

Мишка не выдержал первым.

— Схожу к машине, кажется, у меня там был пакет.

Вернулся он минут через сорок с початой бутылкой виски и пачкой сигарет. Нетвердой рукой разлил по приземистым стаканам из зеленоватого стекла.

— Уипьем уиски, Боб, — сказал, осклабившись железным зубом. — В этой стране надо пить уиски… Уипьем уиски, вер из кружка, сердцу станет веселей. Фу!.. Какая гадость! Зато занюхивать не надо.

Он тут же распечатал пачку сигарет, прикурил первым и передал мне. И хотя мы до этого никогда не курили, было почему-то такое ощущение, что мы никогда и не бросали.

— Что и требовалось доказать, — удовлетворенно выдохнул облако дыма Мишка. — Ты заметил, что в нашей голове два запаха не могут существовать одновременно, и сейчас они как бы аннигилировали друг друга? Вот скажи, какой ты чувствуешь сейчас запах?

— …Виски, — сказал я, слегка задумавшись.

— То-то и оно, это уже не запах, а вкус. — И Мишка плеснул по стаканам еще виски. — Да, я забыл тебе сказать, я заказал нам в номер ужин, минут через пятнадцать принесут. Надо только…

Пробежав зорким взглядом по верхотуре комнаты, он подтянул к стене стол и, с легкостью запрыгнув, начал с помощью ножа отковыривать вентиляционную решетку.

— Тащи рыбину, — крикнул, не оборачиваясь.

Вдвоем нам удалось запихнуть ее в вытяжную нишу, и Мишка, закрепив на место решетку, побежал в ванную мыть руки.

— Как говорится, одна голова хорошо, а полторы еще лучше. Я знал, что мы все равно что-то придумаем. Решение всегда есть, надо только думать. В этой стране каждую минуту думать надо. Ну как, есть теперь запах?

— Виски… — сказал я, как-то уже не успевая следить за скачками его мысли.

— Виски мы еще выпьем…

— Тогда нет…

Я и в самом деле не чувствовал сейчас никакого запаха. В голове слегка кружилось, и захотелось во что бы то ни стало попасть окурком в лунку для гольфа, которая располагалась на зеленой лужайке, зеленая лужайка — на картине, а сама картина — посерединке между нашими кроватями. Получалось, что это не просто бросок, а бросок как бы третьей степени сложности… как и все, что мы задумываем и воплощаем с моим братом Мишкой, который в силу своей гениальности не может поступать иначе. И сейчас я должен не посрамить честь семьи…

Не помню, успел ли я выстрелить окурком, как в дверь постучали. Это чернокожая горничная принесла ужин. И пока она накрывала на стол, Мишка даже успел ее похлопать по словно предназначенной для этой цели ягодице. Так делал один ковбой в каком-то ковбойско-мексиканском сериале, и мы с Мишкой запомнили, что девушкам это нравилось. Потом, правда, ковбой палил из пистолета и бил морды своих многочисленных обидчиков, но это уже в других сериях. А сейчас была всего лишь первая серия, и девушка еще не знала, что Мишка ковбой… И вообще, все в этой жизни от незнания и преду… и непреду… смотрительности.

Последнее, что запомнилось с удивительной ясностью, был дымящийся окурок в лунке для гольфа на лужайке нашей картины, что между моей и Мишкиной кроватями…

Мы выпили еще виски и съели свой чикен с черненьким длинным рисом, который был похож на запеченных муравьев под соевым китайским соусом, и все это запили кофе с круассанами…