Ковчег Судного дня

— Страдаешь, дружок? — Она рассмеялась. — Сейчас ты расскажешь, что любишь и жить без нее не можешь! Старая песня с фальшивыми нотами. В своевольной и капризной девице тебя манил твой собственный страх. Страх потерять ее! Неохотнее всего люди расстаются со своими страхами. Его величество — страх! Если бы я могла давать благословение, страх стал бы моим кумиром! Ради него совершаются подвиги, полководцы сжигают города, мореплаватели открывают новые страны. Этот мрачный город, стоящий на костях, был зачат в страхе, и его обитатели проживают свой век запуганными и злыми. Местные жители напоминают крыс. Они приспосабливаются, выживают в отвратительных климатических условиях. Я вижу, чувствую страх в их душах, страх быть чужими, одинокими и непонятыми собратьями!

Она ткнула каблучком туфли в стол и крутанулась на вертящемся кресле.

— Ха-ха-ха!!! — ее смех зазвенел хлестко и звонко, будто вдребезги разбилось зеркало на тысячи осколков. — Обожаю страх!!!

Она крутилась, как злой, безумный ребенок на карусели. Наконец кресло остановилось, женщина подалась вперед, опершись локтями о стол.

— Похоже, я разговаривала с селезнем. А жаль! У меня были планы на твой счет.

— Ты не имеешь права…

— Что?! Говоришь о правах?!

Взгляд ее сине-черных исступленно горящих глаз подавлял волю.

— Мой коммерческий директор! Старательный и пугливый человечек. Корыстолюбие! Он всего-навсего перевел на свой счет какие-то жалкие пять миллионов! Барахло… — медленно проговорила она. — Все это менее важно крохотной молекулы по имени Павел Рюмин!

Она откинулась на спинку кресла.

— Ты был так трогателен и беззащитен прошлой ночью! По рейтингу сексуальной мощи Павла Рюмина выступил на десять баллов из десяти возможных. А потом расплакался, как мальчишка! Конечно, тебя напугала сцена расправы над изменником. Смешной и жалкий Никита, милый гей и наркоман! А ведь он просил у тебя заступничества! Трижды попросил, а ты трижды от него отрекся! Ничего не напоминает? В истории уже был упомянут подобный казус. О чем тебя просил Никита? Только замолвить словечко! «Я не знаю его…» — Она чрезвычайно похоже скопировала дрожащий голос.

Павел услышал звонкое биение своего сердца. Оно стучало ровно и четко, как метроном. Приступ гнева стих быстро, как стихает налетевший шквал. Он увидел свое отражение в одном из зеркал и не узнал молодого мужчину. Уверенный взгляд, гладкий лоб в том месте, где пролегала скорбная складка.

— Я хочу увидеть Настю, — спокойно повторил он.

Браун внимательно посмотрела на него. В ее взгляде появилось любопытство.

— Ты действительно хочешь встретиться со своей девушкой? — спросила она. — Ты в этом уверен?

— Уверен!

Она взяла пульт от плазменной панели.

— Девиз нашей корпорации — выполнять пожелания сотрудников!

Черный экран озарила вспышка, трескуче заскрипели динамики, появился устойчивый видеоряд.

— Специально по заказу дорогого клиента!

Видео было любительского качества, словно снимала скрытая камера. Нет сомнений, невидимый оператор запечатлел возвращение молодоженов из Крыма.

…По пустынной ночной дороге мчится внедорожник. Полосы дальнего света фар вырываются из мглы, как прожектора, описывают кривую траекторию. Автомобиль притормаживает возле дорожного знака, но тотчас вновь набирает скорость. Дорога извилисто петляет, справа темнеет горный массив, камешки весело подпрыгивают, отброшенные колесами, и исчезают в бездонной пропасти. Сквозь шум колес и мерное рычание мотора доносятся слова.

«Краснодарский край занимает первое место в России по числу пропавших без вести людей!»

Слышен беззаботный женский смех. Ревет двигатель, в этом месте начинается подъем в гору, автомат включает пониженную передачу…

— Ты хотел знать, где твоя девушка?! — вкрадчиво спросила Браун. — Смотри дальше!

…Преодолев очередной поворот, внедорожник уверенно набирает скорость, два снопа света разрезают мглу.

«Ты скучный и мрачный манагер, Мальчик Рюмка!» — хохочет девушка.

Свет фар выхватил дорожный указатель, — впереди идут ремонтные работы.

— Нет!!! — закричал Павел.

Он знал, что произойдет в следующий момент. Он захотел зажмурить глаза, как тогда в жаркое июньское утро, а открыв их, увидеть смеющееся материнское лицо.

Удар о стекло звучит глухо и вязко. Будто шлепок сырой глины. Пятна света ныряют вниз, визг тормозов заглушает женский крик, мужской голос исторгает ругательство. Внедорожник проваливается в глухую бездну, несколько мгновений властвует тишина, потом доносится звон разбитого стекла, скрежещущий стон разрываемого металла, и воцаряется пауза…

— Конец фильма!

Она хлопнула в ладоши.

Павел застыл, как оглушенный. Его фигура отразилась во множестве зеркал, как инклюзия, — влитая в смолу миллионы лет назад мушка, по истечении тысячелетий превратившаяся в золотистый янтарь. Так обретается бессмертие.

— Это ложь! — глухо сказал он.