Ковчег царя Айя. Роман-хроника

Сюда, в бордель города Дижона, Луиза Симсон попала случайно. Скитаясь по Франции, она часто перебивалась случайными заработками, не гнушаясь и любовных беспорядочных связей с мужчинами. Французская революция отбросила ее сюда, на юг Франции, в Дижон, где она и вынуждена была на самых унизительных для себя условиях согласиться работать в борделе. Тогда у нее другого выхода не было, и в определенной степени Луиза даже признательна была лысому хозяину, приютившему бездомную женщину.

Сейчас этот лысый хозяин борделя чутко прислушивался к характерным стонам и шорохам, доносившимся из-за задернутой бордовой шторы кабинки. Кошка Лу знала свое дело и знала его хорошо. Не так давно граф Лотрек напрямую обратился к нему, Марселю Перро, с предложением расторгнуть унизительный для Луизы договор. Он пошел навстречу, тем более граф обещал заплатить хорошую сумму. Но покуда деньги из Парижа Лотреку не пришли, Луиза была вынуждена исполнять свою известную роль. Таковы правила, увы…

Когда Филипп устало откинулся на диване, кошка Лу, изящно извернувшись, выскользнула из его слабых объятий и отошла в самый угол кабинки. По пути она подобрала валяющийся на полу корсет и чулки, но одевать их не стала. Пусть клиент запомнит ее и такой.

– До свидания, Филипп! – она ударила по своему плечу закрытым веером, явно собираясь покинуть рыжего офицера. Настроение у Лу было явно подавленным. Ей очень не хотелось сегодня приходить в бордель, в котором все для нее стало тошнотворно противным. Именно тошнотворно. Она явственно почувствовала тошноту и рези в животе. Стало явно не по себе. Что это такое? Простая мнительность, или у нее, в самом деле, стал болеть желудок?

С трудом сдерживаясь, Луиза деланно улыбнулась. Филипп, тут же поднявшись с диванчика, подошел к крохотному столику, на котором стояла горящая свеча, и открыл верхний ящичек. Вытащив оттуда довольно внушительную пачку денег, протянул их Луизе.

– Лу, это тебе.

– Все? – удивилась Луиза.

– Да, – подтвердил офицер.

– О-ля-ля, – пропела кошка Лу и поцеловала Филиппа в щеку, – вы так добры ко мне.

Филипп грустно улыбнулся.

– И ты ко мне тоже…

Уже у себя в туалетной комнатке Луиза оделась и спрятала половину из заработанной суммы на груди за вырезом платья. Выйдя в гостиную, нашла там лысого Марселя и молча отдала ему в руки часть денег Филиппа. Но тот, зло посмотрев на кошку Лу, тут же обшарил ее и вытащил припрятанные деньги. Оттолкнув от себя Луизу, он тщательно пересчитал заработок и, положив его на стойку, выдернул одну бумажку для Лу.

– На, бери.

Луиза гордо выхватила деньги и уже собиралась уходить, как услышала за спиной окрик:

– Не забудь, что вечером тебя ждет еще один клиент!

Плечи Луизы опустились, а резь в животе усилилась. Но она сделал вид, что все в порядке.

– Не волнуйтесь, помню.

Хотя, конечно же, она забыла о клиенте. А так надеялась вечер провести с Шарлем! К сожалению, граф теперь вынужден будет ждать до утра. Се ля ви! Пока деньги из Парижа не придут, клиент всегда будет прав…

Луиза вышла на улицу и, будто кошка, зажмурила глаза от яркого солнца. Тошнота, слава Богу, стала отступать.

Болезнь

4

Лишь на следующий день Луиза выбралась к Шарлю. Граф только что получил из Парижа какие-то важные бумаги и сосредоточенно их просматривал. Слуга Андре ходил на цыпочках, чтобы не мешать своему хозяину. Появление Лу внесло сумятицу в тихую жизнь особняка. Сразу же захлопали двери, забегал слуга, полетели в сторону бумаги.

– Шарль!

– Лу! Я так тебя ждал.

– Шарль, милый Шарль… Я не могла…

Лицо Лотрека сделалось грустным, сразу же морщинки покрыли уголки его глаз.

– Я понимаю. Разумом все понимаю. А сердцем принять не могу.

– Ну, Шарль!

– Хорошо, хорошо, милая Лу, молчу.

Граф крепко обнял Луизу и стал ее горячо целовать. Лу покорно подставила лицо и закрыла глаза. Почему ее жизнь так складывается? Нелепая, глупая жизнь. Даже сейчас, в объятиях любимого человека, ей грустно и одиноко. Эх…

– Мы сейчас будем пить чай, – услышала она голос Шарля.

– Эй, Андре, – крикнул он слугу, – мы будем пить чай. Нет! Мы будем пить вино!

И уже тихонько прошептал ей на ухо:

– Правда, милая. Будем пить вино. Мы поднимаем бокалы за нашу любовь.

– Ой! – Луиза отстранилась, – не кричи мне на ухо. А то я совсем оглохну.

– Ах, да! Забыл совсем, – Шарль рассмеялся, – ты же туга на одно ухо. А я теперь и в другое… Прости меня.

Через четверть часа они сидели за уже знакомым столиком. Андре только что подал им суфле в розетке с золотым ободочком и малиновый мусс в серебряной пиале. Шарль открыл бутылку и разлил в бокалы красное вино. Они выпили за любовь, за себя и еще раз за любовь. Луиза развеселилась и стала рассказывать графу разные смешные истории из собственной жизни. Влюбленный мужчина слушал ее очень внимательно, чутко реагируя на каждую шутку и заразительно смеясь над теми милыми нелепостями, в которые попадала Лу.

Наконец глаза Луизы сделались серьезными, и она спросила:

– Скажи, Шарль, ты сейчас просматривал бумаги, которые так долго ждал?

– Да, – ответил граф, – из Парижа пришли обнадеживающие известия.