Ковчег царя Айя. Роман-хроника

Муса не мог дождаться той минуты, когда увидит мать. В сознании всплывали картины прошлого. И там, конечно, была она, красивая и любящая его женщина. С ней всегда было тепло, уютно и счастливо. Но вот лицо… он совсем его не помнил, как в тумане. Лишь глаза выделялись – красивые, большие и… часто в слезах. Но он был уверен – свою мать он обязательно узнает, как бы та ни изменилась.

И вот наконец-то наступила долгожданная встреча. Средних размеров комната, перегороженная пополам деревянной решеткой. В каждой из половинок по одной двери. В одну вошел Муса в сопровождении все того же чиновника, а в другую ввели высокую, но сгорбленную старуху. Муссу била дрожь, и он никак не мог взять себя в руки. Наконец, успокоившись, он подошел к самой перегородке и во все глаза стал рассматривать старую женщину. Она или не она? Старуха выглядела ужасно – растрепанные волосы, вся высохшая, тусклый взгляд, какие-то ошметки на рукавах. Бормотала себе под нос невнятные слова и в сторону сына вообще не смотрела.

Тогда Муса негромко по-русски ее позвал:

– Мама.

Старуха не отреагировала не его слова совершенно. Тогда Муса уже громко повторил это же слово, но уже по-татарски. Старуха подняла голову и посмотрела на перегородку, но ни единым движением не выдала своего желания пообщаться с незнакомцем.

– Мама, это я – Марсель.

И тут женщина встрепенулась, во взгляде появился огонек. Она резко повернулась и сделала несколько шагов по направлению к перегородке.

– Мар… Марсель? – пробормотала она.

– Марсель, – повторил Муса и улыбнулся. Голова у него закружилась, и он ухватился за деревянную поперечину, чтобы случайно не упасть.

– Мар… – еще раз сказала старуха и рухнула без чувств на пол комнаты свиданий. Санитары забегали, засуетились, стали поднимать старую женщину и бесцеремонно тащить ее вон. Муса, увидев такое обращение с матерью, громко крикнул:

– Что вы делаете! Немедленно отпустите ее.

Но здесь уже и чиновник стал наседать на Джалиля:

– Нельзя, нельзя кричать! Это присутственное место. Я под свою ответственность…

Опомнился Муса лишь на улице. Слезы текли по его лицу, а он стоял и вспоминал то мгновение, когда мама его узнала и внятно произнесла: «Марсель». Господи, его мать жива, она его узнала… Комок подступал к горлу, мешал здраво рассуждать, искать достойный выход из сложившейся ситуации. К сожалению, рядом с Муссой не было опытного помощника, способного дать нужный совет. И молодой человек, которому больше не разрешили свидания с Луизой, был вынужден отправиться домой.

Вскорости он женился, и у него вот-вот должен был появиться первенец. Но душа ныла, он так сильно тосковал по матери. Дважды он приезжал в дом презрения, но ему отказывали в просьбе встретиться с матерью. И неизвестно, как бы разворачивались события дальше, если бы в пределы России не вторглась армия Наполеона. Муса записался в ополчение, но напоследок решил еще раз съездить по известному адресу.

И человеку, который идет на войну, чиновники не решились отказать. Муса вновь оказался в знакомой комнате свиданий и вновь по ту сторону перегородки он увидел старую женщину.

– Мама!

Она сразу же к нему подошла.

– Марсель, мальчик мой…

– Мама, я жив. Я так долго тебя искал…

Они говорили быстро, сбивчиво, словно боясь, что их сейчас разлучат, и эта встреча будет последней. К сожалению, Луиза совсем не говорила по-русски, а Марсель плохо понимал по-французски. Выручал татарский, который Лу еще не забыла, хотя и не говорила на нем много лет.

Самое удивительное, что Марсель совсем не нашел у матери, в ее словах признаков психического расстройства. Да, старая женщина, да, взволнована, да, плохо говорит, но разве за это надо ее держать в таких условиях? Он показал медальон с портретом Шарля, и Луиза узнала на нем любимого человека.

– Это Лотрек… Шарль, – услышал Муса и тогда впервые понял, что род его тянется во Францию. Теперь для него становилось понятным многое из своего собственного детства…

– Свидание окончено! – строго сказал чиновник. – Просьба покинуть комнату свиданий.

– Марсель, найди его, – крикнула Луиза, когда ее выводили в противоположную дверь, – пусть он меня освободит…

Утка с яблоками

7

В назначенный день Муса и Саша Ветродуев вновь остановились у кованой калитки. Но теперь она оказалась открытой. «Добрый знак», – подумал про себя Джалиль и уверенно толкнул ее от себя. Калитка скрипнула, и тут же за видимым из ворот окном особняка мелькнул чей-то силуэт. Конечно, их уже ждали.

Через несколько минут уланы сидели в столовой, а рядом с ними примостилась мадам Катрин, все время восклицавшая и активно жестикулирующая, пытающаяся что-то втолковать своему новому племяннику. Саша еле успевал переводить и неустанно косился на стол, уставленный всевозможными яствами. После полковой пищи такая трапеза не волновать не может.

Вдруг где-то рядом послышались быстрые шажки, и в столовую вбежал мальчик лет пяти. Хозяйка дома на короткое время оставила Муссу в покое и, взяв ребенка за руку, подвела его к Джалилю.