Ковен

Ничего не видя, я шагнула в темноту коридора, пытаясь дотянуться до нее. Я последовала за ней, когда она свернула за угол, оглядываясь через плечо, как будто за ней гнались. Я ничего не видела, но чувствовала.

Рычание, от которого сотрясался пол, от которого дребезжали стекла в стенах.

Лоралея что-то сжимала у бедра, и только тогда я поняла, что это был маленький черный мешочек. Только тогда я услышала зов костей, услышала, как они шепчут мне, чтобы я подошла ближе.

Взять то, что принадлежит мне.

Мешочек был непритязательным, похожим на мешочек для таро или мешочек с камнями и костями, используемый для гадания. Цепочка, обвивавшая ее бедро, была яркого золотого цвета, сверкавшего на фоне черной школьной формы.

— У меня нет того, что вы ищете, — сказала она в пустоту. Ее взгляд был устремлен в конец коридора, а тело вздрагивало при каждом шаге этой невидимой силы.

Я попятилась, едва успев схватить рукой, прижатой к стене. Следующий шаг чуть не свалил меня с ног. Воздух вокруг погрузился в холод, такой резкий, что обжег мою разгоряченную кожу, и только тогда я увидела дыхание перед своим лицом.

Я задохнулась, дыхание гулко отдавалось в груди. Я не могла даже видеть, что ее ждет, не могла ничего сделать, чтобы предотвратить повторение всего этого.

— Лоралей! — в панике позвала я. Ее голова резко дернулась в сторону, и жуткий голубой взгляд устремился на меня. Ее глаза расширились, как будто она узнала меня. Она убрала руку от костей, дававших ей силу, и замерла, не сводя с меня взгляда.

— Беги, Шарлотта. Беги! — закричала она, когда я шагнула к ней.

Это был всего лишь сон, напомнила я себе. Я была не в своем теле, не по-настоящему.

Вспышка красного цвета заполнила мое зрение, когда то, что я не могла видеть, нанесло удар. Ее грудь взорвалась тремя глубокими порезами, ее кровь забрызгала мне лицо. Ее рука коснулась моей руки, от нее исходило тепло. Ее лицо опустилось, когда она уставилась на меня, и ужас заполнил ее зрение. Она упала на колени, когда земля под ней задрожала, а тварь приблизилась еще на шаг.

— Очнись, Уиллоу, — сказала она мягким голосом, закатив глаза.

Боль пронзила мою спину, поджигая кожу, пока я боролся за то, чтобы поднять ее на ноги.

— Проснись! — закричала она.

Окна в конце коридора разбились от ее голоса. Ее паника захватила меня, забирая себе. Я упала, когда земля задрожала еще раз, ожидая удара по коленям.

Но удара не последовало.