Ковен

— Какой бы опасной ни была Шарлотта Геката при жизни, смерть ее последнего потомка стала трагедией для Ковена. Ее смерть позволила Сосудам обрести силу, что сделало невозможным избавление от них навсегда. Как наказать то, что не умирает? Как держать их в узде, когда они слишком сильны, чтобы бороться, и нет угрозы, которая не унесла бы с собой колдовскую магию? — спросила Сюзанна, обводя взглядом комнату.

— Можно сжечь их, — сказал один из желтых, щелкнув пальцами и образовав крошечное пламя.

— Сосуд восстановится даже из пепла, — сказала Сюзанна.

— А что, если заточить его в камне? — спросила белая ведьма, перебирая в ладони кристаллы. Ее темные ресницы нервно вздрагивали, как будто она уже знала ответ.

— На какое-то время это может сработать, но мало что способно надолго удержать Сосуд. Они достаточно сильны, чтобы разбить камень, — ответила Сюзанна, и я подумала о том, как отнесется к этому разговору Грэй.

О том, что она обучает его учеников тому, как причинить ему вред.

— Пожалуй, вы лучше всех ответите на этот вопрос, Ковенант. В конце концов, нельзя убить того, кто уже мертв, — сказала я, приподняв бровь, когда она повернулась и посмотрела на меня из этих жутких пустых глазниц.

Мне показалось, что на ее костях появилась улыбка, если такое вообще возможно?

Можно ли улыбаться, если у тебя нет рта?

Я вздрогнула, когда Сюзанна заговорила.

— Единственный способ ослабить Сосуд — лишить его источника пищи. Только в этом случае его можно надолго заточить в земле, чтобы он постепенно превратился в ничто. Без ведьминой крови, поддерживающей Сосуд, он просто перестанет существовать.

— А как убедить Сосуд не просто брать необходимую ему кровь? — спросила Делла.

— Никак, — ответила я, переведя взгляд на нее. — На этой земле не было ничего, что могло бы убедить Сосуд не питаться.

Я улыбнулась, когда Сюзанна промолчала, но мы обменялись знающим взглядом. В кои-то веки она поняла, что я знаю нечто такое, о чем не позволяла ей говорить клятва, данная ею святости Ковена. Она не могла открыто подстрекать к насилию между ведьмами и Сосудами.

Единственный способ, которым ведьма могла удержать Сосуда от кормления — это вызвать цену нарушенной сделки. Ценой было рабство — неспособность отвергнуть требования другого.

Если Грэй не сможет защитить меня от вреда, как обещал, его жизнь будет принадлежать мне.

Независимо от того, найду я кости или нет.

Грэй

18

Я спустился по лестнице Холлоу Гроув, направляясь во внутренний двор. Одна из ведьм следовала за мной, ее лицо было тщательно выверено, она сжимала перед собой руки. От нее исходило нервное напряжение, и я знал, что оно небезосновательно.

Пятьдесят лет назад я чуть не задушил одну ведьму за то, что она сообщила мне похожие новости.

Ведьма вышла из главного входа, даже не взглянув на меня. Я даже не стал надевать рубашку, когда она постучала в мою дверь, желая увидеть доказательства своими глазами. Не может быть, чтобы такое происходило заново.

Мы нашли человека, который признался в преступлениях, и привлекли его к ответственности.

Ковенант стоял во дворе бок о бок, глядя на землю прямо перед шпалерой, на которой Уиллоу сделала подношение. Свежая жизнь заполнила все пространство в самом центре школы, не оставляя никаких сомнений в том, что здесь что-то произошло. Если бы Уиллоу еще не призналась в содеянном, Ибан, скорее всего, так бы и поступил.

Особенно когда увидел то, что лежало на земле.

Ее глаза уставились в небо, пустые и ничего не видящие, когда я перемахнул через край и вылез в окно. Ведьма, пришедшая сообщить мне о смерти, осталась на месте, прижав руку ко рту.

Тело молодой ведьмы было наполовину обвито колючими лианами. Руки и ноги покрывали розы, словно растение могло забрать ее тело себе и втянуть в землю на этом самом месте. Они шевелились на ее коже, извиваясь и живя так, как я не видел уже несколько десятилетий.

Я подошел к ней ближе, узнав в ней одну из учениц, которых мы привезли из Кристальной Лощины. Она была одной из Тринадцати — одной из немногих студентов, не имевших семейной истории в пределах города.

Лишь немногие знали правду о событиях, предшествовавших резне, в которой погибло так много наших соотечественников. Еще меньше было тех, кто знал ужасающие подробности реальности, с которой столкнулись ученики Тринадцатой школы того года.

Я не мог вспомнить имя ведьмы, но наклонился к ней. Протянув руку вперед, я прикоснулся пальцем к каждому из ее век, закрывая их. С ужасом подумав о том, что никто из них так и не побеспокоился, я поднял голову и посмотрел на собравшуюся толпу.

Уиллоу сразу же поймала мой взгляд и в замешательстве уставилась на тело. Я подозревал, что молодая ведьма не видела в своей жизни много смертей, пока ее не покинула мать.

— Мы должны закрыть школу. Немедленно, — сказал Джордж, озвучив мысль, с которой, я знал, не согласится Сюзанна. Ковенант посмотрели друг другу в глаза, и даже Сюзанна вздохнула, покачав головой. Ее грудь опустилась, костлявое тело обвисло, даже когда в нем не было воздуха.

Или, знаете, легких.